Фавориты ночи

Не дав ей опомниться, я прошла мимо нее и направилась к двери. Когда через несколько секунд столбняк у нее прошел, она двинулась следом.

* * *

Она без умолку тараторила всю дорогу, пока мы добирались до офиса Семена Аркадьевича, и ненадолго притихла только тогда, когда я показала ей фото, сделанное Клочковым, на котором был запечатлен мужчина с залысинами.

– Что ж, – произнесла она со вздохом не то сожаления, не то облегчения, – этого следовало ожидать.

В ее устах это прозвучало как заключение в конце научного трактата. Во всяком случае теперь я точно знала, что мужчина на фотографии и есть Семен Аркадьевич Лущенко.

Когда мы остановились у пятиэтажного здания из стекла и бетона, я прихватила с собой свой «Никон» – вдруг понадобится. Вообще-то я предпочитаю, чтобы фотоаппарат всегда был со мной – никогда не знаешь, когда он может пригодиться. Мы оставили машину и вошли в здание, на котором рядом с другими висела табличка: «ЗАО «Мега-строй».

В вестибюле было сумрачно и прохладно, и никто не остановил нас на вахте. Собственно, и вахты-то никакой не было – так, бабулька в небольшой комнатушке рядом с лифтами, которая разогревала себе обед на электрической плитке.

Мы вышли на третьем этаже, и Мэрилин решительно пересекла холл и повернула в коридор, ведущий направо. В коридоре было еще темнее, чем в холле, но Мэрилин прекрасно там ориентировалась. Благо, что ее нынешний наряд позволял ей свободно передвигаться. Правда, она смешно сгибала колени при ходьбе – несмотря на ее совсем не юношеский возраст, высокие каблуки ею не были еще освоены на все сто. Но голову Мэрилин держала гордо и прямо.

По пути нам попались двое худощавых, о чем-то оживленно беседующих на ходу мужчин, которые, приблизившись, ненадолго смолкли и в течение нескольких секунд буравили нас любопытными, немного удивленными взглядами. То ли привлеченные боевой раскраской и ярким туалетом Мэрилин, то ли обалдев от исходившего от нее терпкого аромата «Опиума», они даже оглянулись. Их озадаченные взоры я почувствовала затылком, а когда немного повернула голову вправо, только убедилась в поразительной визуально-сенсорной способности своей многострадальной макушки.

– Так, – не обращая никакого внимания на мужчин, произнесла Мэрилин, – здесь у них бухгалтерия, – она прошла мимо одной двери и открыла следующую, – а здесь начальство сидит.

Она рывком распахнула дверь и бесстрашно шагнула через порог секретарской. Я проследовала за Мэрилин точно Данте за Вергилием.

– Женечка, привет, как поживаешь?

Перед нами за огромным, заваленным бумагами и папками столом, взглядывая из-под овальной формы очков на экран монитора, сидела молодая темноволосая женщина, одетая в легкий серо-голубой костюм. Услышав сочное восклицание Мэрилин, она оторвалась от компьютера и, повернув голову, поверх очков взглянула на нас.

– Мария Алвиановна! – приветливо улыбнулась она. – А Семена Аркадьевича нет, – немного озадаченно добавила она.

– А мы знаем, – лукаво сказала Мэрилин, многозначительно улыбаясь.

Я вспомнила ее вчерашние завывания, слезы, судорожные всхлипывания. Где все это? Мэрилин вела себя так, словно речь шла о командировке ее бывшего мужа или его часовой отлучке на обед.

– Валера у себя? – Мэрилин подошла к зеркалу и кокетливо поправила прическу.

В этот момент в комнату вошел худощавый парень среднего роста с крупноносым лицом и прямыми маслеными волосами, падавшими на модный воротничок его ярко-оранжевой рубашки. Темно-коричневый пиджак и начищенные до блеска туфли дополняли ансамбль. Увидев Мэрилин, он расплылся в приторной улыбке, которую совсем не красила шевельнувшаяся при этом блекло-каштановая полоска реденьких усиков.

– Мария Алвиановна! – театрально воскликнул парень, манерно качнув головой. – Сколько лет, сколько зим! Совсем забыли нас!

– Жорик, солнышко! – Мэрилин устремилась к жирноволосому парню, – да ты прямо франт! Откуда такая милая рубашечка?

– Из Лондона, – Жорик смахнул жидкую прядь, упавшую на лоб. – В командировку недавно летал. Семен Аркадьевич не говорил?

– Я, видишь ли, давно с ним не виделась, – поджала губы Мэрилин.

Мне даже показалось, что она вот-вот всхлипнет и расплачется. Надо сказать, что с первой минуты Жорик с любопытством косился на меня. Его ореховые глаза, которые казались такими же маслянистыми, как и волосы, шарили по моему лицу и фигуре с вполне понятным прицелом.

– Ах, да, знакомьтесь, – она с милой улыбкой повернулась ко мне. – Это моя подруга Ольга. Главный редактор еженедельника «Свидетель», между прочим.

Жорик плотоядно улыбнулся и, подойдя ближе, впился в мою руку жарким поцелуем. Я еле сдержалась, чтобы не отдернуть ее, такими слюнявыми и неприятными показались мне его губы.

– Да вам надо не газетой управлять, а на подиуме блистать, – отвесил он мне пошловатый комплимент, оторвавшись наконец от моей руки.

Я сухо поблагодарила его и шепотом напомнила Мэрилин, зачем мы сюда пришли.

– Жорик, душка, – проворковала Мэрилин, – ты Семена давно видел?

– Да уж дня три не вижу, – пожал плечами тот. – Звонили ему – телефон не отвечает…