Фавориты ночи

Что же это, выходит, Лущенко не гнушался подобными связями? Интересно, встретился он с ними или нет? Может, только с двумя или одной? А может, успел пообщаться на своей «территории» со всеми тремя?

Я посмотрела, от какого числа газета. Двадцать первое июля. Почти месяц прошел с ее выхода. Ни адресов, ни телефонов женщин указано не было – только абонентские ящики. Так-так, а не была ли Клара одной из этих «умеющих создать подлинный уют и удовлетворить самые смелые фантазии»? То обстоятельство, что квартира Лущенко опустела, я имею сейчас в виду не хозяина, а мебель и ценные вещи, насторожило и не на шутку обеспокоило меня. Напрашивался вывод, что убийство на поляне имело своей целью ограбление… Вкупе с обнаруженными мной газетными объявлениями, старательно выделенными Лущенко, это наводило на мысль о преступном сговоре неких лиц, которые, возможно, действовали через газету: давалось объявление, потом происходила встреча-знакомство, устанавливались отношения, затем солидный джентльмен попадал в ловко расставленный сообщниками силок и…

* * *

Кряжимский, по его словам, с половины двенадцатого ждал меня в редакции, надеясь на то, что я появлюсь раньше назначенного времени. Он нервно покручивался в кресле, занимая место Марины, которая хлопотала у электрочайника.

– Оля, привет, как ты? – было первое, о чем он меня спросил, едва я переступила порог редакции и поздоровалась с ним.

– Нормально, а как вы?

– Все в ажуре, – натянуто улыбнулся он.

– А что так неискренне? – поддела его я, бросая сумку на стол и плюхаясь в кресло для посетителей.

По его вымученной улыбке я поняла, что он рад видеть меня, но чем-то обеспокоен.

– Да Мэрилин эта тут, Марина говорит, с утра телефон обрывает! – с досадой воскликнул он. – Я сам с ней за эти полчаса уже раз шесть беседовал, а ты знаешь, как не просто наладить с ней разумный диалог.

Кряжимский подмигнул мне.

– Неуемная дама, – посочувствовала я ему. – И чего же она добивалась? Мы ведь вчера ей все популярно объяснили. Марина, мне тоже плесни кофейку, – попросила я секретаршу, которая уже наливала в чашки кофе.

– Обязательно, – широко улыбнулась она.

– Ты как? – поинтересовалась я ее самочувствием.

– Все вроде обошлось, – сказала она, протягивая мне на блюдце чашку свежесмолотого дымящегося кофе.

– Да я уж тут рассказывал Марине, – усмехнулся Кряжимский. – Вы у нас – подруги по несчастью. Обеим вчера досталось, и главное…

– По одному и тому же месту, – подхватила я, размешивая сахар.

– Не знаю уж, с кем там Лущенко любовные романы заводил, и вообще правда ли это… Женушке его верить можно только процентов на сорок.

– Заводил, Сергей Иванович, – утвердительно кивнула я, – и, по-моему, по газетным объявлениям.

– Да что вы говорите! – удивился Кряжимский. – Такой солидный дяденька… Значит, Мэрилин сказала правду?

– Выходит, что так. И потом, Сергей Иванович, – я лукаво посмотрела на него, – именно среди солидных дяденек и заботливых семьянинов, как правило, и встречаются извращенцы и насильники.

– Ну, это преувеличено, – скептически выпятил губы Кряжимский. – Не всему можно верить, что в газетах пишут.

– По меньшей мере забавно слышать такое суждение от человека, работающего в редакции газеты, – подколола его я. – Я вовсе не хочу сказать, что для того, чтобы знакомиться по газетным объявлениям, нужно непременно быть извращенцем. Я лишь привела заключение, которое сделала, исходя из трудов Фрейда и его последователей. А когда читала о судебных процессах над насильниками, убедилась в этом, так сказать, на живых примерах.

– Фрейд – это, конечно, хорошо, – громко, по-купечески отхлебнул из чашки кофе Кряжимский, – только и он прежде всего человек был, а людям свойственно ошибаться.

– Но не будете же вы отрицать… – разошлась было я, но Кряжимский шутливо поднял руки вверх и сказал:

– Все, все, все, капитулирую, меня и так Мэрилин замучила, я сейчас пас, никаких дискуссий!

Я примиряюще улыбнулась и пожала плечами.

– Сергей Иванович, не попить ли нам кофе в моем кабинете, а то, смотрите, вы совсем Марину вытеснили, – я кивнула в сторону замершей в нерешительности посреди приемной секретарши, поднялась с кресла и, взяв свободной рукой сумку, сделала шаг по направлению к своему кабинету.

– Да, да, – торопливо и немного растерянно отозвался Сергей Иванович, – пойдем.

Уже в кабинете, когда мы расселись по креслам, он тяжело вздохнул и произнес:

– Мэрилин наша вся в нетерпении: когда мы поедем в «Мега-строй»?..

– Так зачем нужно было давать ей наш телефон? – укоризненно посмотрела я на Кряжимского.

– Ну, на всякий случай… – неуверенно сказал он. – Я даже не мог предположить, что эта дама… И потом, она настаивала…

– Господи, да вы ее что, вчера не видели? По-моему, там клиника налицо. Конечно, по-своему она оригинальна и забавна, но в плане общения…

– Ну, ты строга, строга, – выразительно покачал головой Кряжимский. – На первых порах она показалась мне даже очень симпатичной.

– Вот как, – усмехнулась я. – И что же?

– Ну, Оля, – шутливо нахмурился Кряжимский, – как ты можешь?