Фавориты – «темные лошадки» русской истории. От Малюты Скуратова до Лаврентия Берии

Об этом свидетельствует переписка Никона и патриарха Константинопольского Паисия. В 1654 году Никон отправил вселенскому патриарху вопросы по поводу обрядов. Паисий для ответа на них созвал Собор. Ответы, присланные Московскому патриарху, отличались либерализмом. Константинопольская патриархия подчеркивала, что расхождение в обрядах не является признаком ереси и преступлением против догматов православия. В частности, совершенно безразлично, креститься ли двумя или тремя пальцами. Поместные православные церкви вполне могут различествовать между собой в обрядах. Главное – придерживаться общего Символа веры.

Такое разъяснение совершенно не удовлетворило Никона. Он скрыл ответ Константинопольской церкви не только от клира Русской церкви, но и от самого царя. На поддержку своего мнения Московский патриарх также мобилизовал иностранных иерархов.

В первое воскресенье Великого поста 1656 года гостившие в Москве патриарх Антиохийский Макарий, патриарх Сербский Гавриил и митрополит Никейский Григорий на службе в Успенском соборе прокляли тех, кто крестится двумя пальцами. После Пасхи состоялся очередной Поместный собор Русской церкви, который подтвердил анафему крестящимся двуперстно. Это было прямое объявление священной войны противникам новшеств.

Против реформ резко выступил коломенский епископ Павел II. Он, кстати, как и Никон, тоже происходил из села под Нижним Новгородом, а в юности принял постриг в Макарьевском Желтоводском монастыре, где вполне мог видеться с Никитой Миновым, будущим патриархом Никоном. Мы уже говорили, что он вначале поддерживал намерения Никона. Теперь же, когда он возвысил голос против них, Никон единолично, без соборного определения, лишил Павла сана.

Что сделалось с епископом Павлом, мы знаем из противоречивых источников. Волюнтаристское решение Никона в отношении епископа Павла было поставлено ему в вину, в числе прочего, только на церковном Соборе 1666 года. В определении указывалось, что после незаконного низвержения из сана Павел был насильно заточен в монастырь, где лишился ума и погиб неизвестно как: то ли упал в реку и утонул, то ли был пожран дикими зверями.

Старообрядческая традиция дает более конкретный и, по-видимому, правдоподобный ответ о судьбе епископа Павла. Она почитает его как первого мученика старообрядчества, утверждая, что Павел был по приговору Никона сожжен в срубе, согласно Соборному Уложению 1649 года, предписывавшему сжигать богохульников живьем. Старообрядцы, по мнению царя, Никона и сторонников новшеств, автоматически становились еретиками и богохульниками.

Начало падения Никона. Москва без патриарха

В 1656 году Никон повелел построить под Москвой, в селе Воскресенском на реке Истре, Новый Иерусалим. Так он назвал монастырь, который находился в личной собственности патриарха. Он должен был стать новой главной резиденцией Никона. В своей планировке монастырь как бы символизировал «горний (а не реальный) Иерусалим» – воображаемый священный город христианства. Это место полюбилось Никону, он все чаще бывал там.

Между тем царь все больше тяготился гордостью и заносчивостью своего любимого наставника. В 1658 году было заключено перемирие с Речью Посполитой (оказавшееся временным), Алексей Михайлович вернулся в Москву. Как-то раз произошел случай, вскрывший давно копившуюся взаимную досаду друг на друга глав двух вертикалей власти.

В Москву приехал с визитом грузинский царевич. Царский окольничий Богдан Хитрово очищал ему путь на улице, награждая ударами палки слишком любопытных, кто высовывался из толпы. Случилось, что под руку ему попал патриарший дворянин – напомним, что у патриарха было полное подобие Государства двора. Слово за слово, дворянин побежал жаловаться своему хозяину, утверждая, что царский окольничий оскорбил в его лице самого патриарха. Никон не пошел лично к царю, а послал ему записку как своему подчиненному, веля разыскать и наказать Хитрово.

Царь отвечал, тоже запиской, что велит разыскать и сам повидается с патриархом. Но встречи не было. Прошел церковный праздник Казанской Богородицы, на котором служил патриарх, но царя на нем не было. Перед вторым праздником, Ризы Господней, 10 июля, к Никону в обед явился посланец от Алексея Михайловича, предупредить, что царя на службе не будет. Но к этому было присовокуплено еще одно важное слово от царя. Сергей Соловьев пишет об этом так: