Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания

Она мало бывала на воздухе, так как ходить ей было трудно; в отеле нашлось кресло на колесах, и отец катал ее в этом кресле по дорожкам сада. Большую часть времени я проводила в обществе отца, с ним мы гуляли по городу, ездили вдоль озера на лошадях и на пароходе, смотрели памятники Вильгельму Теллю, съездили и в Люцерн, где видели знаменитого люцернского льва[218], но все это доставляло мало удовольствия. Этим летом многие петербургские знакомые поехали за границу. Сапожниковы жили в Итальянской Швейцарии, в Локарно, куда они привезли свою маленькую дочку Варю, которая зимой долго и тяжело болела скарлатиной, после которой у нее развилась истерия. Они жили в Локарно уже несколько месяцев. Александр Васильевич приехал навестить нас и прожил в «Villa Alpenblick» несколько дней. Почти одновременно с ним приехали туда же Погоржельские, Александра Иосифовна усиленно наряжалась и кокетничала с Сапожниковым. Эти посетители были для меня совсем не интересны, гораздо более приятной неожиданностью был для меня приезд моей гимназической подруги Лизы Шевыревой, путешествующей с матерью по загранице. Вместе с ней и с Погоржельскими мы сделали восхождение на гору Пилатус пешком и смотрели там восход солнца. На вторую местную вершину Риги мы ездили на фуникулере. Дорога на Пилатус местами проходила по мелким каменным россыпям, отец удивлялся, как ловко Погоржельская поднималась по ним в ботинках на высоких каблуках.

Несколько лет подряд ученик отца Ю. С. Залькинд[219] ездил во время летних каникул в Германию, в Страсбургский университет, где работал в университетской лаборатории. Будучи завзятым альпинистом, он разнообразил свое пребывание за границей туристскими походами по Альпам — или в одиночестве, или в обществе другого ученика Алексея Евграфовича — Л. М. Кучерова, прекрасного спортсмена. Этим летом в Страсбургском университете работала также ученица Алексея Евграфовича Анна Ивановна Умнова[220]. Желая немного встряхнуться, отвлечься от однообразной жизни в Веггисе и постоянного созерцания больной жены, отец написал Ю. С. Залькинду, предложил ему совершить совместную экскурсию в горы. Ю. С. Залькинд вскоре приехал с Анной Ивановной и готовым уже маршрутом путешествия. Кроме них и нас с отцом, в экскурсии приняла участие и Лиза Шевырева. В отеле нас снабдили провизией на дорогу и дали каждому по рюкзаку. Мы купили себе по альпентштоку — палке из виноградной лозы с железным наконечником, и этим наши сборы ограничились. Мы должны были пробыть в отсутствии не больше пяти-шести дней, и на это время оставляли нашу больную на попечении Марии Павловны. Мы добрались поездом до местечка Гёшенен, расположенного у подножия Сен-Готарда, затем проехали знаменитым Сен-Готардским туннелем. Пообедав в Гёшенене, мы отправились дальше пешком. Дорога шла, постепенно повышаясь, вдоль течения реки Рейс, которая бурно неслась, образуя многочисленные пороги и водопады, вскоре мы ее пересекли, пройдя по знаменитому Чертову мосту. Грохот бешено мчавшейся реки заглушал слова; трудно было представить себе, как мог Суворов после взрыва моста навести новый между отвесными скалами над бурной рекой и под огнем неприятеля. Сейчас мост ничем не отличается от широкой шоссированной дороги, по бокам — каменные перила, глубоко внизу несется Рейс. Согласно нашему маршруту мы должны были подняться до перевала Фурка (Фуркапасс), а затем спуститься со стороны перевала Гримзель в долину Роны до Майрингена. Дорога на Фурку петляет и вьется, поднимаясь все выше и выше среди скал, почти лишенных растительности. Сжатая скалами, несется Рейс, то приближаясь к дороге, то удаляясь от нее. На высоте 1450 метров долина расширяется, и Рейс течет относительно спокойно по роскошному альпийскому лугу. Какое разнообразие красок — от ярко-синих генциан до оранжево-желтой арники, а какие крупные цветы, те же, что у нас на уровне моря, но раза в два крупнее и красивее.