Федор Чижов

Летом 1855 года Чижов получил несколько писем из Москвы от Ю. Ф. Самарина, в которых тот уведомлял о возможности новой передачи «Москвитянина» в руки славянофилов. Участвовать в журнале намеревались, кроме Самарина, А. С. Хомяков, А. И. Кошелев и князь В. А. Черкасский. «Редактором будет какой-то Филиппов, — пометил в своем дневнике Чижов. — Он (Самарин. — И. С.) предлагает и мне участие. Я от души рад тому, что будет где приютиться…»^[280]

Московские славянофилы надеялись, что «трипольский сиделец» помимо прямого, литературного, участия в задуманном предприятии возьмет на себя труд подыскания корреспондентов для журнала в Киеве. Чижов ответил сразу же, обстоятельно изложив свои соображения по поводу рентабельности издания и высказав ряд дельных советов, как поднять его тираж.

«Весть о приобретении „Москвитянина“ меня порадовала, — писал он Самарину, — она предупредила мои начинания… Я намерен был нынешнею зимою поговорить с Вами и Кошелевым, не хочет ли Александр Иванович (Кошелев. — И. С.) быть издателем журнала, которого редакторами, я думал, быть мне и Аксакову по полугодно, во-первых, потому, что год напряженной деятельности страшно утомляет; во-вторых, что это уладилось бы с моими сельскими занятиями… На „Москвитянина“ я смотрел как на крайность, в случае отказа».

Вновь, как и десять лет назад, Чижова смущало имя приверженца «теории официальной народности» М. П. Погодина, который долгие годы был связан с изданием «Москвитянина» — журнала, подкармливаемого правительством и находящегося под покровительством министра народного просвещения С. С. Уварова. «С Погодиным надобно вести дело весьма осторожно и до последней степени определенности, — советовал Чижов, — иначе он может все испортить. Это я знаю по десяткам опытов. Потом, поднимать павший и не однажды уже падавший журнал гораздо труднее, чем начинать новый»^[281].

Но передача «Москвитянина» в руки славянофилов так и не состоялась. «Все дело рухнуло, как я и ожидал, — сообщал Самарин Чижову, — и, слава Богу, что до начала. По крайней мере, мы не осрамились перед публикой»^[282].

В самом конце 1855 года после долгих проволочек славянофилам было наконец разрешено издание журнала с поквартальной периодичностью — «Русская беседа». Вслед за появлением его первых номеров редактор журнала Александр Иванович Кошелев, владелец шести тысяч душ крестьян, управлявший своим же имением непосредственно, без приказчиков, попытался передать обременительные для него редакторские полномочия Чижову. Славянофилы его всецело поддержали. «Из всех наших знакомых Вы более всех и Вы одни способны быть редактором — в этом все мы убеждены»^[283].

Чижов, накануне освобожденный от унизительной обязанности посылать свои статьи, предназначенные для печати, на просмотр в Третье отделение, с готовностью откликнулся: «…редактором быть очень хочется, потому что это более чем что-нибудь по мне…»^[284]

Во второй половине 1856 года появилась возможность издания еще двух славянофильских журналов: «Московского толка», выходящего два раза в месяц в качестве приложения к «Русской беседе», и ежемесячного «Сборника иностранной словесности». И здесь надежды возлагались на Чижова. Требовалось лишь личное его присутствие в городе.

Но сразу сорваться с места и выехать в Москву Чижов не мог. Получив разрешение жить в столицах, он стал приводить в порядок дела в своем шелководческом хозяйстве, которое приходилось оставлять на специально нанятого управляющего… А между тем время оказалось безвозвратно упущено.

«Очень сожалею, дражайший Федор Васильевич, что вы не приехали в Москву, — писал в Триполье Кошелев, — ибо без вас, лица, принимающего на свою ответственность журнал, оказалось много препятствий и невозможностей»^[285].

Издание «Московского толка» и «Сборника иностранной словесности» пришлось отложить до лучших времен. Кошелев оставался во главе субсидируемой им «Русской беседы» вплоть до начала 1859 года, когда к руководству журналом пришел И. С. Аксаков.

Перед переездом в Москву, осуществленным летом 1857 года, Чижову было сделано еще одно заманчивое предложение. Директор Азиатского департамента Министерства иностранных дел Е. П. Ковалевский вел с ним заочные, через графиню А. Д. Блудову, переговоры о замещении вакантного места консула в Боснии — славянской области в составе Оттоманской империи. Но министр иностранных дел князь А. М. Горчаков это назначение не утвердил — видимо, за Чижовым все еще тянулся шлейф неблагонадежности.