Федор Чижов

К формированию состава редакции будущего журнала Чижов приступил в феврале 1857 года, то есть одновременно с подачей прошения в Цензурный комитет. «Затеял я в Москве дело — издание „Вестника промышленности“, — записал Федор Васильевич в своем дневнике. — Опять сбился с пути: прочь история искусства, принимайся за политическую экономию, за торговлю и промышленность. И то сказать, это вопрос дня; это настоящий путь к поднятию низших слоев народа. Здесь, по моему предположению, купцы должны выйти на свет общественными деятелями. А купцы — выборные из народа. Купцы — первая основа нашей исторической жизни, то есть жизни собственно великорусской в лице Новгорода и Пскова»^[302].

Одним из первых, к кому Чижов обратился с предложением участвовать в издании «Вестника промышленности», был профессор политической экономии Московского университета Иван Кондратьевич Бабст — личность во многом замечательная.

Бабст происходил из семьи обрусевшего немца, коменданта крепости Илецкая Защита в Оренбургском крае. Поступив в Московский университет на историко-филологический факультет, он вскоре стал одним из любимейших учеников Т. Н. Грановского и после окончания учебы в 1846 году был оставлен на кафедре всеобщей истории для приготовления к профессорскому званию. Через пять лет его магистерская диссертация на тему «Государственные мужи Древней Греции в эпоху ее распада» была успешно защищена, и молодой ученый занял место на кафедре политической экономии Казанского университета. В 1852 году в стенах того же университета Иван Кондратьевич с блеском защитил докторскую диссертацию на историко-экономическую тему «Джон Ло, или Финансовый кризис во Франции в первые годы регентства». Тем самым подающий надежды историк заявил о себе как о состоявшемся экономисте, особенностью работ которого было освещение народнохозяйственных проблем с позиций исторического метода.

Имя Бабста приобрело особую популярность в либеральных кругах русского общества в 1856 году после чтения им на торжественном собрании в актовом зале Казанского университета доклада «О некоторых условиях, способствующих умножению народного капитала». Речь профессора была преисполнена пафосом, направленным против национального самообольщения, приведшего к экономическому застою и поражению в Крымской войне. В упрек администрации ставился недостаток в стране капиталов, неумение производительно употреблять их и звучал призыв к распространению в русском обществе здравых экономических понятий.

Бабст приветствовал новую общественную силу, появившуюся в условиях крепостнической России и с каждым днем все сильнее расшатывающую ее устои: «…интересы русской буржуазии приходят теперь в непримиримое противоречие с интересами абсолютизма, — патетично провозглашал он. — Наша буржуазия переживает теперь важную метаморфозу: у нее развились легкие, которые требуют уже чистого воздуха политического самоуправления, но в то же время у нее не атрофировались еще и жабры, с помощью которых она продолжает дышать в мутной воде разлагающегося абсолютизма. Корни ее сидят еще в почве старого режима, но верхушка ее достигла уже развития, указывающего на необходимость и неизбежность пересадки»^[303].

Критический, обличительный характер речи Бабста вызвал одобрение со стороны революционных демократов, и в частности Николая Гавриловича Чернышевского. Через несколько лет в рецензии на переведенный ученым труд немецкого политэконома В. Рошера «Начала народного хозяйства» Чернышевский писал: «Читатель знает наше пристрастие к г. Бабсту; знает, что мы ставим его гораздо выше всех писателей, известных у нас за знатоков политической экономии»^[304].

Впечатление от публичных лекций Ивана Кондратьевича, прочитанных в дни подготовки крестьянской реформы, было столь велико, что социалисты, в том числе эмигрировавший из России в 40-е годы литератор Н. И. Сазонов, увидели в них, а именно в положениях: «у труда и капитала нет общих интересов… мы видим сосредоточение капиталов в одних руках, — беспомощность, а вследствие того неполноправие и угнетение, с другой стороны»; «труд — это главный носитель, главное основание каждого свободного общества», — изложение взглядов идеолога революционного пролетариата, автора «Коммунистического манифеста» Карла Маркса.

Несмотря на то, что Бабст по мировоззрению был западником, его выступления против крепостничества, в защиту социальных и экономических преобразований, вера в буржуазию как флагман строительства будущей великой России привлекли к нему внимание славянофилов. «Я здесь прочел великолепную речь Бабста[305], — восторженно писал Чижову Ю. Ф. Самарин, — по ясности взгляда, широте основ… и мастерству изложения у нас это вещь единственная. Мне хочется прочесть ее еще раз и два, а возможно, и более… Знаю, что ее трудно достать; но Вы можете это сделать; Вам все удается. Пожалуйста, добудьте мне экземпляр…»^[306]