Фёдор и Алексей Басмановы. Пять веков без права голоса

Чем бы ни являлась «опричнина» по задумке государя, с течением времени она была сильно демонизирована авторами художественных (и не только), произведений. Опираясь на сомнительные воспоминания иностранцев, которые преследовали свои цели и собирали грязное бельё для пропагандистских проектов, историки ранних поколений (предпочитавшие сухому непредвзятому анализу художественность текста и беллетристику), активно использовали самые «кошмарные» факты, о которых писали Генрих фон Штаден, Альберт Шлихтинг, Таубе и Крузе. Лёгким росчерком пера опричнина из репрессивного метода воздействия на народонаселение превратилась в явление, опутанное мифами и полное инфернальных символов: метёлок, собачьих голов, чёрных нарядов и других эсхатологических образов. Пугающий фон был создан ради интересных захватывающих сюжетов в художественных произведениях и очернения нашей истории либерально настроенными историками. Достойнейшие люди, военные аристократы, благодаря Н. М.Карамзину стали разудалыми «собутыльниками» царя. Жестокими и недостойными «врагами честных граждан». Откуда такие сведения у историков? Например, у Н. Г. Устрялова: «…царь окружил себя людьми недостойными, в числе которых особенно замечательны как злейшие враги всех честных граждан Басманов, Малюта Скуратов, Вяземский…». Ниоткуда. Так виделось персонально Н. Г. Устрялову. Говорить о том, как рождались эти мифы и сплетни я подробно не буду. По крайней мере, в этой главе. Точно также, как рождались мифы о самом царе. Подробно рассказывает о таком процессе историк В.В. Пенской в своей книге "Иван Грозный. Начало пути" (2023) в первой главе под названием "Чёрная легенда". Доходчиво, ёмко и ярко, Пенской объясняет читателю как создаются подобные легенды, мифы, что движет такими авторами. Лично я, обозначу суть проблемы вкратце.

Изначально на восприятие опричнины повлияло мнение князя-перебежчика А. М. Курбского: «прескверные паразиты и маньяки», «прегнуснодейные и богомерзкие Бельские с товарищи», «опришницы кровоядные»… Вот то малое, что оставил едкий, озлобленный, не любивший новых советников царя князь. Ещё дальше в своих неуёмных «характеристиках» продвигается не сдерживающий себя этическими рамками Казимир Валишевский, называющий представителей высшего общества не только «собутыльниками» и «развратниками», но и «подонками», знающими в качестве средства воздействия лишь насилие и репрессивные методы работы.

Писатель (а не историк!) А.Труайя, создавая псевдодокументальные произведения (в которых перепутаны имена и даты), также считает своим долгом пнуть государевых людей за честную и преданную службу. Иронично (хотя и горько), что сам факт такой верной службы у многих вызывает дичайшее раздражение. Так было в XVI веке, такое происходит и сейчас.

Безусловно, фантастический образ кровавого тирана-опричника, мистическая символика порой занимают воображение читателя гораздо больше, чем повседневная, грязная, скучная, пыльная, жестокая и банальная работа обычного государственника. На страницах исторических исследований опричнина (как и грозненская эпоха в целом) не столь эффектна, как в фильме С. М. Эйзенштейна. Никто не поёт, не танцует, кружась под уродливыми ритуальными машкерными масками. Не поет жуткие песенки про «топоры и ворота», не орёт «гой-да». Если читатель серьёзно возьмется изучать вопрос, то уже после непродолжительной, но вдумчивой работы обнаружит, что опричнина притягательна своими настоящими тайнами и своим устройством, а отнюдь не художественной «инфернальщиной». Ничего демонического в опричнине нет. Даже от главных героев моей книги останутся (могут остаться) «скучные» (для любителей остренького) служебные записи в разрядных книгах.

Опричная деятельность А. Д. Басманова (с 1565 года)

«Понять судьбу Басманова – значит понять источник силы, которой опричнина налилась до краев, чтобы простоять нерушимо семь с половиной лет».

Д. М. Володихин

В любом случае к созданию опричнины и введению чрезвычайного положения царя подтолкнули бесконечные распри с боярами. Опричнина развязала монарху руки, позволив проводить зачистку внутренних изменников и управлять страной без совета с высшим государственным органом – Боярской думой. Иоанна окружили люди не запятнанные старыми грешками и не отягощенные подозрениями. Многие из них буквально накануне отличились под стенами Полоцка.