Федор Михайлович Достоевский

Как пробудившийся орел.

И тогда неукротимая тяга Достоевского к творчеству преодолеет все соблазны рулетки.

Так и случилось. Как Сонечка Мармеладова в конце концов «победила» своим смирением и кротостью Раскольникова, так и Анна Григорьевна своим непротивлением сумела оторвать навсегда Достоевского от его страсти. В последний раз он играл в 1871 году, перед возвращением в Россию, в Висбадене. 28 апреля 1871 года Достоевский пишет Анне Григорьевне из Висбадена в Дрезден: «Надо мной великое дело совершилось, исчезла гнусная фантазия, мучившая меня почти 10 лет. Десять лет (или, лучше, с смерти брата, когда я был вдруг подавлен долгами) я все мечтал выиграть… Теперь же все кончено! Это был вполне последний раз… Теперь, когда я так обновлен, — пойдем вместе, и я сделаю, что будешь счастлива!»

Клятву свою Достоевский сдержал: он действительно навсегда оставил игру (хотя впоследствии четыре раза ездил один для лечения за границу) и действительно сделал Анну Григорьевну счастливой. Достоевский прекрасно понимал, что своим освобождением от власти рулетки он обязан прежде всего Анне Григорьевне, ее великодушному терпению, всепрощению, мужеству и благородству. «Всю жизнь вспоминать это буду и каждый раз тебя, ангела моего, благословлять, — писал Достоевский Анне Григорьевне. — Нет, уж теперь твой, твой нераздельно, весь твой. А до сих пор наполовину этой проклятой фантазии принадлежал».

Но Анна Григорьевна не случайно почувствовала, что игра стимулирует литературную работу писателя. Достоевский сам тесно связывал свои творческие импульсы с «проклятой фантазией». В письме из Bain-Saxon, извещая жену об очередном проигрыше, Достоевский благодарит это несчастье, так как оно невольно натолкнуло его на одну «превосходную мысль»: новое произведение.

Так рождался роман «Идиот». Потрясения игры и ужас нищеты не мешали полнокровной духовной работе писателя, мучительному созданию «Идиота». В январе 1868 года Достоевский пишет своей племяннице С. А. Ивановой: «Главная мысль романа — изобразить положительно прекрасного человека. Труднее этого нет ничего на свете, а особенно теперь. Все писатели, не только наши, но даже все европейские, кто только ни брался за изображение положительно прекрасного, — всегда пасовал. Потому что это задача безмерная. Прекрасное есть идеал, а идеал — ни наш, ни цивилизованной Европы еще далеко не выработался. На свете есть одно только положительно прекрасное лицо — Христос, так что явление этого безмерно, бесконечно прекрасного лица уж конечно есть бесконечное чудо… Но я слишком далеко зашел. Упомяну только, что из прекрасных лиц в литературе христианской стоит всего законченнее Дон-Кихот».

Достоевский сознает, что изображение «положительно прекрасного человека» — задача гигантская. Искусство может только приблизиться к этой задаче, но не разрешить ее, так как прекрасный человек — святой, а святой был лишь один Христос. Вот почему в черновиках главный герой романа «Идиот» князь Лев Николаевич Мышкин назван «князь-Христос». Но разве возможен роман о Христе?

Достоевский пытается найти предшественников князя Мышкина в мировой литературе: вспоминает Жана Валь-жана Виктора Гюго, Пикквика Ч. Диккенса и особенно Дон Кихота Сервантеса. Пушкинские строки «жил на свете рыцарь бедный» пройдут через весь роман «Идиот», и рыцарь без страха и упрека князь Лев Николаевич Мышкин станет русским Дон Кихотом.

Второй большой роман Достоевского «Идиот» — органически вырастал из первого — «Преступление и наказание» Раскольников потерял веру и хотел «переступить» нравственный закон. Но если в «Преступлении и наказании» лишь один герой потерял веру (Свидригайлов и Лужин — это двойники Раскольникова, неизбежное следствие его преступной теории), то в «Идиоте» страшное, тлетворное влияние наступающего капитализма охватило всех действующих лиц. Лишь один «положительно прекрасный человек» князь Мышкин противостоит «темным силам» и гибнет в борьбе с ними.

Не случайно Достоевский за границей ежедневно прочитывал все русские газеты (и по возможности иностранные), с большим волнением и тревогой следил за всем, что происходит в России. Он был потрясен количеством участившихся преступлений, грабежей и убийств, всеобщим падением нравственности. Так, например, в ноябре 1867 года Достоевский прочел в газетах судебное дело об убийстве купцом Мазуриным ювелира Калмыкова. Богатый московский купец Мазурин дал первый толчок образу Рогожина в «Идиоте», а некоторые детали преступления Мазурина почти дословно перешли в роман. Характерно, что об убийстве Мазурина прочла в газетах героиня «Идиота» Настасья Филипповна в тот самый день, когда в ее жизнь вошел купец Рогожин. Писатель указывает даже точную дату: среда, 27 ноября 1867 года. Но за жуткой уголовной хроникой Достоевский сумел увидеть тот процесс разрушения, который неизбежно приведет к концу старого мира.