Феерия для другого раза II (Норманс)

Госпожа Туазель меня предупреждала, не раз предупреждала, что с его «птицей» покончено… а я, психованный дурак, я упустил свой шанс! Я тоже мог кричать «Андрэ! Андрэ!»… Ба-бах! схватить фортуну за хвост! И Деноэль, мой дорогой Робер, ничего не смог напечатать! все лежало в руинах!*[78] ключи в дверях! Памела, моя горничная, меня предупреждала… дважды!.. трижды!.. что Рынок уже закрыли! что там занимаются другими делами!.. а? ля! ля! Я же его не украл, чтобы меня затырили в Дахе и даже хуже! подлый придурок! такие отношения! он был рядом! а я проспал! пушки, не пушки! «Бумагу, мсье! Бумагу! прошу вас!» мои поэзы! я говорил вам! больше ни листика бумаги! ни листочка!.. меня покинули Музы!.. и все клиенты! плывите себе, осведомители! Ах, мое полностью погибшее существование! Мой талант! Оставалось только оплакивать себя!

Вувы! Вувы! Йорик, бедный старик! Иссохший череп и слова! слова! слова!*[79]

Я выдаю тираду за тирадой, ну и что?… в это время другие причитают, оплакивают улицу Гавено! «зонзон»*[80] в воздухе! рикошет… осколки вонзаются в стены… Жюль зашатался… Туда! сюда!.. самолеты пролетают мимо… не задевают… отскакивают пули!.. фрррр! Простофиля! они ловко от него уворачиваются… слегка касаются, разворачиваются, писк, мяуканье… перелет… недолет… влууууууф! улетели!

Эта Дельфина невыносима со своими причитаниями… «Андрэ! Андрэ!..» Жюль не в духе, он убил бы ее, премерз-кий тип, хулиган, коллекционер ураганов и любитель конфеток!.. в придачу еще и развратник! развратник!

– Развратник! Развратник!

Надо бы ему напомнить… я специально цепляюсь за окно…

– Развратник! Развратник!

Жильцы не слушают!..

– На приступ! лентяи! встать!

Ни один не шевелится…

– Давайте стащим его! стащим! и оп! мерзкий шаман! а если он вернет бесомолеты! если он умеет летать! он взлетит! улетит! посмотрите на него! посмотрите!

Я обещаю им веселье!.. Ба-бах!.. если я буду описывать все ба-бахи, вы чокнетесь, вы больше не выдержите! ошеломленные, обессиленные… такие же одуревшие, как я! вы тоже хватались бы за стол, втискивались бы под стол! и все время стрекотали: «Чего? чего?…» а ничего! Я вам не передаю и тысячной доли ба-бахов! Я оставляю в покое и ваши глаза… световой шквал… голубая минута… желтая… красная… вы бы ослепли на долгие месяцы! они защищают глаза, чтоб не видеть! воткнули головы в чужие жопы… это инстинктивно!.. а! сетчатка! сетчатка!

Базилика раскололась!

Им наплевать!

Град осколков… они снова залезают под стол… никакой силой их не вытащишь! никакой… они снова спрессовываются, прижимаются друг к другу! теснее!

– Эй, Распределитель! бордель!

Я обращаюсь к Нормансу!.. мог бы меня и послушать! он не вы, там, в давке, в мясном фарше обезумевших тел! он восседает на проломленном стуле… Бегопотам!

– Бумагу! Чертов Распределитель!

Крррррак!.. бррр!.. сволочи немецкие!.. я вам изображаю звуки атаки… и чертовых бомбардировщиков, сжигающих все склады! А янки! в прошлом месяце в Дравеле они сожгли четырнадцать тонн! Каждый думает о своих интересах! бумага! бумага! Ба-бах!.. Деноэль мне говорил, еще во вторник… нет, в среду… они спалили семь тонн только за один рейд! один-единственный рейд! циклон между Дравелем и Жонкьер!*[81] Тайник, вы бы не поверили… старый склад 70-х!.. снесли! и тридцать тысяч экземпляров «Путешествия», напечатанных, сложенных в вагоне для макулатуры, в скверике, в вагоне без колес, недалеко от ворот Исси… еще одна идея Деноэля! украли! а потом бомба! конец апреля! какая удача, ай да Робер! украсть у пиротехников бомбу! истинное преступление, мадам!.. прыгайте до небес! вррромб! они кромсают и калечат все! души, тела, поэмы, газометры, вокзалы… ни перед чем не останавливаются!.. цена сенсации! все на воздух! кувырком! на воздух! приглядитесь к этому сумасшествию! Опера!.. Пантеон, Акведук! Булонский лес!.. Трибуны! А! Триумфальная Арка!.. все перевернулось! Неизвестный? Кто он, этот Неизвестный? распятый на небе! подвешенный за ноги! Феерия! Черт побери! Черт! Ба-бах!

– Олух! Дубина! Урод!