Фея в кроссовках (СИ)

Уже в сумерках Луна начала яростно рычать, кусать сама себя за лапы и тело в тех местах, до которых могла достать. Не в силах видеть все это, фея отвернулась, зажала уши руками, и горько плакала от жалости и боли. Ну почему она здесь бессильна? Почему вынуждена смотреть, как умирает ее единственный друг?!

Она плакала долго, а когда успокоилась, то поняла, что наступила тишина. Обернулась, и обмерла от ужаса, увидев Луну – она застыла, пытаясь укусить себя за бок, с раскрытой пастью, ее лапы были все искусаны, а под ней растекалась лужа крови. Глаза, широко открытые, с большими зрачками, смотрели в одну точку, и Мелодия поняла, что ее друг умер. Умер, а она даже не видела, как это произошло…. Не попрощалась с ним…

Закрыв лицо руками, фея глухо зарыдала, оплакивая Луну, горюя по тому, что снова осталась одна. Они же просто прошли через ту деревню…. Неужели неизвестная болезнь была так опасна? Тогда почему она сама еще жива и здорова? Может, и она уже заразилась, и скоро тоже умрет?

Но эта мысль не волновала ее – боль и горечь от смерти Луны усилилась вновь, и слезы полились с удвоенной силой. Они все текли и текли, очень долго, а когда Мелодия смогла успокоиться, то повалилась на снег, забывшись сном…

Разбудил ее запах разлагающейся плоти, исходящий от Луны. Поспешно поднявшись на ноги, фея увидела, как ее мертвого друга уже клюют несколько ворон. Прогнав их, Мелодия решила похоронить барса, чтобы его никто не съел, и начала разрывать снег в том месте, где ночевала. Получилась очень большая яма, в нее фея перетащила тело Луны, а сверху прикрыла несколькими лапами ели, чтобы отбить запах гнили. И уже после начала засыпать Луну снегом, вспоминая все пережитое с ней: как Луна нашла ее, еще детенышем, Ритуал Слияния, прогулки по пещерам, охоту. Как вместе они ушли из долины, боролись против генерала и его воинов, как Луна везла ее, обессиленную, к воде и лесу, и как они вместе путешествовали по горам и тайге. Они были вместе очень долго, и Мелодия не знала, что делать дальше, как жить одной.

Боль вернулась вновь, и Мелодия тихо плакала, а потом, успокоившись, сформировала холмик, на который положила еще несколько еловых лап. Но уйти прочь не смогла, села на снег рядом, глядя на зеленый бугорок, благоухающий хвоей, думая о барсе. Она забыла о том, что нужно идти дальше, забыла о том, что цель еще не достигнута – боль перекрыла все эмоции и стремления, и уже ничего не хотелось. Она обнаружила, что теребит выбившийся из-за ворота куртки амулет из зубов медведя, и, сорвав его с шеи, положила возле могилки Луны, в память и благодарность ей.

Фея сидела так очень долго, и в какой-то момент поняла, что начала замерзать. Ей нужно было идти дальше, хотя бы для того, чтобы не замерзнуть. Поэтому Мелодия поднялась и, долгим взглядом пронзив холмик, под которым лежала Луна, едва нашла в себе силы отвернуться от него, словно Луна еще была жива, и нуждалась в ее помощи. Похожие чувства фея испытывала, когда уходила из долины, очень хотела вернуться, но знала, что не может. Вновь вспомнила о Рамине, но теперь не чувствовала той, давней, боли – горечь от потери Луны была сильнее прошлых эмоций.

Она думала об этом, почти не осознавая, куда именно идет, и иногда чуть не налетала на стволы деревьев. Вскоре лес закончился, потянулся луг, но фея едва заметила это, почти не видя ничего вокруг, только поляна с могилкой барса была перед ее глазами. Так луг закончился, снова потянулся лес, а Мелодия видела только могилку. Из-за этого она свалилась в неглубокий овраг, чудом не сломав себе руки и ноги, и долго выбиралась из него, обращая уже больше внимания на действительность. Выбравшись из оврага, она продолжила путь, думая, что еще не устала, и рано останавливаться.

Пока она шла, боль, владеющая ее душой, заменилась апатией. Мелодия уже не знала, зачем идет вперед, и, осознав это, остановилась, улегшись на снег. Ветер нес с собой вереницу снежинок, укрывая ее пуховой периной, а она лежала, смотря в одну точку, и не ощущала в душе никаких чувств…

Фея не знала, как уснула, но разбудил ее какой-то звук. Открыв глаза, Мелодия увидела старца, очень легко одетого - в штаны, рубаху, и обувь наподобие лаптей. Старец был абсолютно лыс, зато седая борода доходила до середины груди.

- Ты странствуешь одна?- поинтересовался он ровным голосом,- ночуешь на снегу, а не в его толще? Так проще замерзнуть насмерть.

Мелодия присела, обнаружив, что на нее намело порядочно снега.

- Я не захотела делать снежный дом,- отозвалась она, поднявшись на ноги, и отряхиваясь. А после направилась вперед.

- Куда идешь?- догнал ее голос старца.

- Вперед,- произнесла фея, обернувшись,- как и всегда.

- А зачем?

- Потому что это все, что у меня осталось.

- И ты не знаешь, что будет ждать тебя в конце пути?

- Нет.

- И нет цели, к которой ты идешь?

- Была. Но это уже не важно.

Мелодия отвечала таким же ровным тоном, как и старик. Но по его голосу чувствовалось, что в нем есть сила и энергия, а ее голос звучал безжизненно.

- Идем,- властно сказал старец, направившись влево.