Фейк-контроль, или Новости, которым не надо верить: как нас дурачат СМИ

Сегодня картина Уоррена Битти кажется достаточно наивной и, что особенно важно, откровенно недостоверной, в том числе и в части версии Октября-1917. Тем не менее советские идеологи не могли согласиться с тем, что о Великом Октябре сняли фильм американцы. И тогда возник проект дилогии Сергея Бондарчука «Красные колокола». В ее основу были положены книги журналиста Джона Рида.

Первая часть дилогии, «Мексика в огне», посвящена истории путешествия Джона Рида в Мексику, когда там происходила революция. А вот вторая часть под названием «Я видел рождение нового мира» как раз представляла собой фактически экранизацию книги «Десять дней, которые потрясли мир». С учетом того, что фильм создавался в сотрудничестве с иностранными кинокомпаниями и предполагался его мировой прокат, был сделан и соответствующий выбор исполнителя главной роли. Им стал итальянский актер Франко Неро.

Проект «Красные колокола» был задуман в цветном широкоформатном варианте. Оставим в стороне анализ первой части дилогии, более всего, понятно, интересует вторая ее часть. На стадии подготовки съемочного периода было принято принципиальное решение: снимать центральные эпизоды в местах реальной локации 1917 года. Чтобы производственный процесс был эффективным, Сергей Бондарчук заручился поддержкой высоких инстанций, а по прибытии в город на Неве встретился с первым секретарем Ленинградского обкома КПСС Григорием Романовым. Поддержка была обещана и оказана. Так, для съемок сцены штурма Зимнего на Дворцовой площади были возведены настоящие баррикады, а для участия в массовых сценах привлечены военнослужащие Ленинградского военного округа.

Как режиссер, Сергей Бондарчук прекрасно осознавал всю мифологичность изображения штурма Зимнего, являвшего кульминацию восстания масс. Созданный экранный образ заключительного акта Октября-1917 к началу съемок «Красных колоколов» давно стал фейком, с которым приходилось считаться всем, кто обращался к теме Октябрьской революции. Несколько лет спустя после съемок дилогии Сергей Федорович поделился собственным видением данного эпизода: «Я очень люблю фильм Сергея Эйзенштейна “Октябрь”. Смотрел его много раз. Это удивительная картина. Если бы ее не было, история нашего кинематографа была бы неполной. Но несмотря на то, что фильм сделан почти по свежим следам революции…, политические страсти того времени, когда она создавалась, наложили на нее свою тень. Это – первое. Второе – в силу ряда обстоятельств в картине имеется ряд исторических несоответствий. Это, если мне не изменяет память, признавал и сам Эйзенштейн»[99].

Поэтому в фильме «Я видел рождение нового мира» и возникла непривычная для зрителей картина работы госпиталя, который действительно был расположен в здании Зимнего дворца в октябре 1917 г. Ревизовал Бондарчук и привычную хронологическую последовательность событий: выстрел «Авроры», штурм Зимнего дворца, выступление Ленина на Втором съезде Советов. И у Эйзенштейна, и у Ромма цепочка этих эпизодов составляла единый экранный хронотоп. У Бондарчука эти события отделены друг от друга рядом «соединяющих» эпизодов, которые отстоят на некотором временном расстоянии. Подобным приемом режиссер пытался преодолеть прочно укоренившийся фейковый образ Октября-1917, но так или иначе обойтись без этих зрелищных моментов в картине было нельзя. При этом либо Сергей Бондарчук получал недостоверные сведения от консультантов, либо его подвела память. Например, в отношении пресловутого залпа «Авроры». Вот с каким пафосом режиссер комментирует то, что происходило вокруг Зимнего дворца вечером 25 октября 1917 г. (по старому стилю): «Все же не так было! Действительно, был залп. Но не холостой, как о том пишут. Снаряд попал в здание Зимнего, и Временное правительство вынуждено было перейти из малахитового зала, где заседало, в небольшую комнатушку – столовую. А малахитовый зал, который никто не снимал до нас, мы тоже показали. Это ж история, подлинный факт»[100].