Фейки: коммуникация, смыслы, ответственность

Относительная достоверность обеспечивается цитатами якобы самой Ольги Бузовой (копия её манеры общения), некоторыми реальными фактами (действительно, самолёт Ольги из Санкт-Петербурга был перенаправлен в Шереметьево одновременно с самолётом Алексея Навального). Но даный сайт официально признаёт, что выпускает фейки и не претендует на достоверность: под всеми текстами этого сайта указывается, что они представляют собой гротескные пародии на реальность и не являются реальными новостями. Показательно, что и сама Бузова отказалась от этого приглашения. Однако некоторые официальные информационные источники всё же ссылаются на него. Понятно, что СМИ при публикации подобных фейковых новостей стараются повысить себе популярность и читаемость, так как скандальная новость с известной личностью привлечет к себе внимание не только со стороны тех СМИ, которые будут ссылаться на этот информационный источник, но и новых читателей. Однако, то обстоятельство, что сразу после разгона встречавших оппозиционера во Внуково последовало сообщение о том, что это были толпы поклонников Бузовой, а фейк с приглашением появился на следующий день, говорит, что фейковый канал «Панорама» был использован заинтересованной стороной технологически выверенно.

Адресат: целевой и институциональный (нормативный мета-над-адресат)

Даже из проведенного краткого обзора видна важность четкого понимания адресата фейковой коммуникации. В качестве такой целевой аудитории могут фигурировать как сторонники актора, так и его оппоненты, и социум в целом. Адресат, как и намерения адресанта – ключевые компоненты коммуникации.

В фейковой коммуникации манипуляции актора по части авторства могут дополняться и манипуляциями с адресатом. Из психологии воспитания и управления известна практика диалога учителя (руководителя) с учеником (подчиненным), реально адресованным другому или другим ученикам (подчиненным): «Я говорю это тебе, но не столько для тебя, сколько вот для него». Так и фейк может быть публикуемой якобы «утечкой» из личной или служебной переписки. Или текстом выступления, произнесенного перед сторонниками, публикуемого противниками, публикация признаний или обязательств перед кем-то и т. п.

Показательным кейсом является русскоязычное издание знаменитой книги Ю.Н. Харари «21 урок для XXI века», в которой фрагмент оригинала, где приводился неоднозначный опыт интерпретации крымских событий 2014 года, которую озвучивал президент, а спустя некоторое время сам же говорил диаметрально противоположное, был заменен по просьбе российских издателей на пример с другим президентом, у которого только в одной речи, произнесенной в мае 2018 года, из 98 фактологических утверждений 76 % были ошибочными, вводящими в заблуждение или ни на чем не основанными [Жилова 2019]. Причем эту замену сделал сам автор. Фактически, он таргетировал аудиторию своей книги. В результате русскоязычная версия в Европе и США предстала фейком, подменой оригинального текста, как и англоязычная в России. Показательно и то, что оба президента квалифицировали как фейки публикации с критикой в их адрес.

Но при всем при этом любая коммуникация есть проявление человеческого «бытия под взглядом». Дело в том, что любой конфликт, даже любой диалог возникают и разворачиваются в присутствии (зачастую неявном, неочевидном) некоего «Третьего» – того, кто все понимает и, в конечном счете, рассудит. Как писал Ж.-П. Сартр, человеческое бытие есть бытие-под-взглядом [Сартр 2000]. Это могут быть Бог, Абсолют, Справедливый Суд, Завет предков, Научная Истина, Исторический Закон Развития, Государство, Мировая общественность, а при его отсутствии или бессилии – кто-то, кто «в законе». Именно к этому «Третьему» фактически апеллируют обе стороны конфликта, на апелляции к нему они обосновывают свои действия («не мы первые начали»), собирают аргументы неправоты противников и оппонентов.

Это та инстанция, которую С.Т. Золян при подведении вступительного обсуждения назвал «институциональным адресатом» или «нададресатом», определив его как инстит у т, определяющий (или наделенный полномочиями определять) удачность перформативного компонента высказывания – считать ли его полноценным высказыванием или же фейком.

Такой Третий, вроде бы, находясь в позиции «вненаходимости» третейского судьи, в «ауте» по отношению к адресанту и адресату, способен устанавливать «мета-смысл» коммуникации и используемых в ней сведений. Как сказал один нигерийский священник на летней школе в Сантьяго-де-Компостела: «Absolute Out is God!»

Но и этот Третий, «институциональный нададресат» также может быть объектом манипуляции, иногда – фейковой. Так, очень часто информационная война – это конфликт, представленный в информационном пространстве, имеющий целью активизировать некую группу влияния, инстанцию, лиц принимающих решение…