Фейсбук-2020

Вы думаете, я хочу их закошмарить? - ничуть. Я ими восхищаюсь. Отличный баннер, великая кричалка, не хуже, чем «смерть неизбежна» - хит позапрошлого века. И вообще тут много пленительных перекличек. Ликующее «мы все больны футболом» почти - «хвала тебе, чума» из «Пира» Пушкина.

Нынешние Вальсингамы есть и среди футбольных фанатов, и среди православных верующих, пришедших в храм, чтобы приложиться к иконе, или за причастием, или просто отстоять литургию: все это нынче долой, давайте спустим в унитаз - временно, конечно. В воскресение бывала церковь Божия полна. Бывала. А теперь сему месту быть пусту. Временно пусту.

Я не Вальсингам, глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах, уеду на дачу и там запрусь, ни на премьеру, ни на футбол, ни в церковь, никуда из дома не двинусь, чтобы самому не заразиться и других не заразить, для меня это неразрывная связка. Но в тех, кто пойдёт, я камня не кину. И некинутый этот камень уж оставьте, пожалуйста, при мне.

Перекрытие всех и всяческих границ, враз образовавшийся занавес, прочнее железного, запрет на передвижение и даже на движение - про что это? Про то, что человеческая жизнь превыше всего. И гораздо ценнее свободы. Понятно, что государства из этого исходят, что они про это твердят, но нам-то зачем твердить вслед за ними? Даже если мы этому следуем.

Для светской власти человеческая жизнь должна быть важнее всего, но для частных лиц это не обязательно. Для фанатов (и не только футбольных) важнее их страсть, пусть и смертельная, для верующих - вера, всегда жертвенная, для Вальсингама - гибельная радость, и другой ему не надо, для них вместе - свобода, она тут знаменатель. Свобода вообще-то вещь тягостная, в ней много издержек. Но мы всю жизнь ее славили, позвольте и сейчас пропищать это.

Бродский во славу карантина при коронавирусе. «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку. Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?» Стихотворение дня.

Два слова про «Шипку» и «Солнце», утраченную реальность сорокалетней давности. Это были болгарские сигареты без фильтра, дешевые и очень вкусные, стоили они 14 копеек. Их курила, в основном, интеллигенция. Разницы между «Шипкой» и «Солнцем» не было никакой, только дизайн пачек, одна глухая зелёная, с памятником Шипке, другая желтенькая, с солнышком. Одна построже и лучше по вкусу, зато другая повеселее. В один день я покупал «Шипку», в другой «Солнце» - жизнь разворачивалась во всей своей богатой вариативности, какая была при социализме. И сейчас она похожая. Не выходи из комнаты, не совершай ошибку!

Написал пост про то, что власть придумала голосовать свои поправки 22 апреля, но у коронавируса могут быть другие планы. И в комментариях мне напомнили, что власть не одна такая чудачка. На то же 22 апреля Никита Михалков назначил еще одну ходынку - открытие Московского кинофестиваля, где тьма народу будет плотно стоять в очереди, сидеть, прижавшись друг к другу, дышать соседу в затылок. Как-то это нынче не принято. И, главное, зачем? - ведь можно сделать кинофестиваль он-лайн от начала и до конца. Все в компьютере - просмотры с продажей ссылки как билета, презентации, пресс-конференции, дискуссии, все открытые и закрытые тусовки, даже звездные дорожки, любая пыль и, конечно, заседания жюри, можно всюду участвовать, не выходя из своего жилища. Очень правильная и очень современная придумка, которая бы надолго пережила коронавирус. Кто там связан с Михалковым? - скажите ему об этом, все, абсолютно все умещается в компьютере, весь кинофестиваль от начала и до конца. Герои «Декамерона», сбегая от чумы, должны были куда-то уехать, найти себе пристанище, чтобы говорить. А сегодня достаточно остаться дома. И только. Одному. И можно рассказывать истории - на них откликнутся здесь и там, на всех концах земли. Есть все-таки свое преимущество у современности перед Средневековьем.

Двери захлопнулись. Премьеры концерты, соревнования, выставки, даже крестины и похороны - отменяется все. Открытый мир закрылся дома.

Как секс уже 30 лет немыслим без гондона, так любое общение нынче надо начинать с карантина - чтобы вступать в контакты, для начала из них следует выпасть. Так рассуждает заграница. А Родина?

Родина хочет голосовать и праздновать. Это вообще-то одно и то же. Голосование же праздник: всей семьей на выборы, там музыка из репродуктора, пирожки в ассортименте, их хочется сразу съесть, а раньше даже наливали.

Голосование - праздник, но и праздник - голосование: за победу, за родную скрепу, за спасибо деду и можем повторить. За наши символы. Но сегодня эти символы - смерть, не в переносном смысле, не фигурально, а буквально.

Отчаянные ребята, кучно голосующие на участке, и они же потом на демонстрации, на шествии, на празднике. Неужто это не отменят? Ни 22 апреля не отменят, ни 9 мая? И двери будут открыты, и обнимутся миллионы, и задышат друг другу в лицо, и можем повторить, дядя Ваня, мы повторим, мы непременно все повторим.