Фельдъегеря генералиссимуса. Роман первый

– И это ничего, – выйти вон управляющий не собирался и сказал вкрадчиво: – Просто мы с вами обменялись любезностями, вернее… с вашими сапогами. – И глумливо улыбнулся. – Так что, штабс-ротмистр Бутурлин, мы, надеюсь, квиты. Не на дуэль же мне их вызывать! Вы меня поняли? – И чуть погодя произнес тихо и достойно: – Я, кажется, не давал пока вам повод, чтобы вы позволили своим сапогам так неучтиво со мной обойтись. Ели же я вам дал повод сейчас, то извольте. Я готов!

– Приношу свои извинения! Если же этого вам не достаточно, то и я готов. – сказал Бутурлин.

– Я вполне удовлетворен.

– Садитесь!

– Ничего, я постою, – ответил управляющий и усмехнулся: – Может, вы меня опять попросите выйти вон, а я тут рассядусь. Так что сперва выслушайте меня, а потом уж решайте: в кресло меня – или за дверь! Помните, кто это сказал? – начал он не без трепета в голосе, но трепета насмешливого. – Не искорени порок, а усмеши его – он сам по себе искоренится! Нет?.. не вспомнили? Эти верные слова князь Николай Андреевич сказал. Так вот вам наши кондиции вашего завтрашнего поединка с полковником Синяковым. Они под тем девизом писаны! – И он торжественно произнес: – Не искорени порок, а усмеши его – он сам по себе искоренится! – и протянул Бутурлину лист, сложенный вдвое.

– Эти кондиции чьей рукой писаны? Вашей или полковника? – спросил спокойно Бутурлин, когда прочитал последний пункт кондиции поединка.

За какой бакенбард вышвырнуть из комнаты управляющего, он еще не решил. Последний пункт кондиции гласил:

Пули лить только из воска. Из сальных свечей пуль не лить, ибо сальные свечи наносят больше урона чистоте платья поединщиков – и чести их собственной, ради которой они и вышли в дуэльное поле!

Да и все остальные пункты были не слаще репки из эпиграфа.

– Кондиции сии писаны рукой Христофора Карловича Бенкендорфа. Видите, как буковки истуканами твердо стоят, непоколебимо! – ответил с достоинством и гордо управляющий.

Действительно, буковки стояли истуканно твердо, словно каре под ядрами и пулями настоящими – не из воска. А вот скомороший смысл этой кондиции такое невообразимо глумливое перед этим каре из буков выплясывал, что за такие кондиции и за два бакенбарда ухватить, пожалуй, мало!

Вот они.

Неукоснительные кондиции

для всех поединщиков без различия, местный он житель или гость,

в расположении поместья князя Ростова Николая Андреевича

1. Поединщики становятся на расстоянии двадцати шагов друг от друга.

2. Вооруженные пистолетами поединщики по данному знаку поворачиваются спиной друг к другу и стреляют через плечо; не отрывая ноги от земли, головой и прочими частями тела поединщиков невозбранимо вертят.

3. Порох применять обыкновенный ружейный, ибо только он сбоев не дает, горит быстро и искрой не скользит, что и бывает часто с порохом мелкозернистым и полированным.

4. Пули лить только из воска. Из сальных свечей пуль не лить, ибо сальные свечи наносят больше урона чистоте платья поединщиков – и чести их собственной, ради которой они и вышли в дуэльное поле!

– Я буду стреляться со всеми вами троими. С князем – сочинителем сей кондиции. С вашим писцом – Бенкендорфом. И с вами!