Фельдмаршал Румянцев

Или вот еще один старый вопрос, который мучил Румянцева и не давал ему покоя… Писал он Панину, испрашивая руководства в решении этого сложнейшего вопроса… Как поступить с поселившимися в Молдавии раскольниками? Больше года назад граф Панин, предоставив ему возможность начать мирные негоциации, предложил высказаться и по этому вопросу. Румянцев высказался, но раскольники решили обратиться в Петербург. И вот дело затянулось. Теперь раскольники просят у фельдмаршала, как главноначальствующего, и в княжествах определить к ним управителя из русских, а все потому, что молдавское начальство погрязло в безделье и сребролюбии… А выбранный из них депутат давно еще отъехал в Петербург и до сих пор еще не возвратился… И сколько таких вот вопросов возникает ежедневно в канцелярии фельдмаршала Румянцева, и каждый из них, даже самый, кажется, малюсенький, нуждается в его личном участии… За каждым из них – судьбы людские…

Румянцев окинул взглядом заваленный бумагами огромный письменный стол, на котором горделиво возвышался подсвечник, подаренный местными купцами, приготовленные перья для письма… Взгляд его наткнулся на красивую шкатулку, в которую он складывал самые важные бумаги. Вот три письма императрицы. Два-то из них не так уж важны, а вот третье… Румянцев взял в руки недавно полученное письмо. Чуть больше месяца прошло с тех пор, как императрица отправила его из Петербурга, около месяца назад впервые он прочитал его, а до сих пор слышится ее наставительный голос:

«Граф Петр Александрович! Российская есть пословица: на Бога надейся, да сам не плошай. Сия пословица заставляет меня ныне писать к вам в рассуждении наших обстоятельств. Весьма, конечно, желателен мир, но, не видав сему желанию начала, не то чтобы конец, нужно, несомненно, думать о будущем; в том разуме отправлены к вам морские офицеры для вымерения рек и осмотра лесов; но то и другое бесконечно будет, если вы да Я не примемся прямо за дело. Построение судов, и какие суда строить, в том большая нужда, если в 1772 году поспешить смелым предприятием – конец бед рода человеческого; и для того прошу вас приказать наискорее сделать какое ни на есть положение, что строить, где, кем и из чего, одним словом, разбудить нерасторопность господ морских, и дайте жизни и живости сему предприятию, дабы время не ушло понапрасну и чрез то Мы б не были принуждены нести еще несколько лет тягостное бремя военного пламени. Впрочем, остаюсь, как и всегда, к вам доброжелательна».

Видно, действительно, Яссы, где находится главный штаб первой армии, становятся в какой-то степени центром европейской политики, если такие царственные особы, как Екатерина II, принц Генрих и король Станислав Понятовский, обращаются к нему, фельдмаршалу Румянцеву, с письмами и указаниями, просьбами и наставлениями… Ну что ж, он готов принять бремя руководства двумя княжествами, и краем, и армией, и Малороссией, и принять участие в любых переговорах, которые возникнут по ходу событий. А пока нужно осуществить несколько успешных операций на том берегу Дуная, чтобы турки не позабыли о Кагульском сражении.

И повседневные дела вновь закружили Румянцева: он посылал ордера Вейсману, Потемкину, Гудовичу, наставлял своими советами управителя княжествами Римского-Корсакова, диктовал письма в Петербург, Берлин, Варшаву…

Часть пятая Тревожные будни в Яссах

Глава 1 «Будет исполнено, ваше сиятельство»

В эти солнечные апрельские дни тревожно было на душе у отважного генерала Вейсмана. Казалось бы, живи и радуйся солнцу, небу, которое с каждым днем становилось все выше и выше, словно раскрыв купол над русскими войсками, траве, зеленым ковром покрывавшей буджакские степи и дававшей корм для лошадей, истомившихся за зиму на голодном рационе. А тревога с каждым днем росла: в Исакчу, на которую по приказу Румянцева Вейсман собирался напасть, каждый день прибывали неприятельские войска и усиливали ее гарнизон. Все это могло расстроить так хорошо продуманный план нападения. Лодки, суда давно были подготовлены для переправы на тот берег Дуная, 1400 гренадер, 200 мушкетеров, 40 артиллеристов, необходимых для того, чтобы заклепать захваченные орудия, две пушки для отражения атаки неприятеля. Ждали только сигнала к началу операции.

14 апреля Вейсман с деташементом направился в сторону известного нам мыса Чатала. Сильный встречный ветер и быстрое течение Дуная с трудом преодолевали гребцы. И лишь поздно вечером флотилия достигла мыса. Если продолжать движение к Исакче, то крепости можно достигнуть лишь через несколько часов, а в это время наступит полный рассвет, и их сразу же обнаружит неприятель… Какое уж тут внезапное нападение! Посовещавшись с испытанным в боях генералом Озеровым, Вейсман принял решение отойти на девять верст назад и притаиться там на острове до вечера, с тем чтобы атаковать крепость в ночь на 16 апреля.