Феликс с железной дороги

«Транспеннинский экспресс» накопил к этому времени множество елочных украшений. Гирлянды серебряные и цветные, шары синие и красные, золотые и зеленые. Для разнообразия сотрудники их чередовали и каждый год придерживались новой цветовой гаммы. Украшением елки руководила Крисси, кассир, подарившая Феликс розовый медальон. Феликс внимательно наблюдала, как она вышла из касс и склонилась над коробкой вместе с Дейвом и Энджи.

Крисси достала шарик и повесила на ветку. «Ой, что это?» – словно спросила Феликс, выглянула из веток и спустилась по стволу вниз, к шарику.

Яркие огни вокзала отражались в нем, сверкали и дразнили Феликс, как лазерная указка, а шар, как будто нарочно, поворачивался то в одну сторону, то в другую. Феликс прищурилась, обдумала свои действия, потом метким движением лапы изо всех сил наподдала по нему.

Победа! Шар полетел на землю, а Феликс, вздернув голову, наблюдала, как Крисси, недовольно бормоча, собирается повесить его обратно. Феликс дождалась, пока она отвернется, и ударила снова. Шарик снова был сбит, два-ноль в пользу Феликс!

Какая это была потрясающая игра! Стоило Дейву, Энджи или Крисси повесить шар, как Феликс его сшибала. Шарики летели направо и налево, Феликс носилась по елке вверх и вниз, довольная, как никогда в жизни. Ее было не видно в густой хвое, только елка покачивалась и подрагивала, будто от смеха, да разлетались елочные игрушки.

– Феликс, перестань! – хором кричали все трое. Но она не унималась, ей было очень весело. Она пряталась, ныряла в ветки, делала выпады, карабкалась и раскачивала елку еще больше. Наконец, немного утомившись, она позволила Крисси развесить шарики, снова залезла на верхушку и наблюдала оттуда, как Дейв принес большую стремянку и начал подниматься. Феликс с огромным любопытством следила за ним зелеными глазами: он что-то нес в руке. «Меня хотят подружить с новой игрушкой?» – задумалась она.

Но игрушка оказалась не другом, а врагом. Набор и цвет елочных украшений «Транспеннинского экспресса» менялись каждый год, но одна вещь оставалась неизменной: на верхушке всегда сидел один и тот же ангел из золотого картона. Снизу он представлял собой конус, который надевали на самую высокую ветку, откуда он благосклонно созерцал станцию в праздничном убранстве.

Феликс смотрела, как ангел приближается, и щурилась все сильнее. Когда Дейв потянулся к верхним веткам, она невольно нырнула в хвою, словно боялась, что он ее схватит, но Дейв лишь пристроил ангела на елку и спустился с лестницы.

Феликс вскарабкалась обратно и снова выглянула. Ангел улыбался нарисованной улыбкой. Феликс смерила его презрительным взглядом; она явно не считала его достойным соперником. «И вот этим вы украшаете верхушку елки? – словно говорил ее высокомерный вид. – Вот этим, когда у вас есть такая замечательная я?»

Сидя под потолком, они с ангелом уставились друг другу в глаза, будто два ковбоя перед поединком. Феликс атаковала первой.

Хлоп! Лапка в белой перчатке выстрелила из зеленых ветвей, но не дотянулась до золотого ангела. Феликс подобралась ближе. Хлоп! Елка закачалась и шары заплясали на нитках. Феликс пыталась сбить ангела сквозь ветки: хук слева, хук справа, стремительный апперкот. Каждым ударом она, казалось, требовала: «Слезай с моей елки! Убирайся! Вот нахал!»

Железнодорожники смотрели снизу и смеялись. Феликс стала драчливой сравнительно недавно, и это не всегда были милые шалости.

Феликс не пострадала от путешествия в пиццерию, но сотрудники заметили, что нрав у нее сделался не таким мягким и дружелюбным, как раньше. Признаться, ее можно было понять: с первых дней на станции все вокруг порывались ее обнять, а теперь, начав выходить в зал, она встретилась с толпами незнакомых пассажиров, которые тоже норовили то погладить ее, то взять на руки. Любой кошке было бы трудно это вытерпеть. Каждому хотелось с ней повозиться и поиграть, и она начала от этого уставать.

С лучшими друзьями вроде Гарета и Энджи она была само обаяние, за бригадирами ходила все дежурство, как собачка. Если Энджи ее где-нибудь оставляла в рабочее время, Феликс ждала, пока та освободится, а потом семенила за ней дальше; или играла в догонялки – весело убегала вперед, поглядывая через плечо, не отстала ли Энджи, потом останавливалась, но стоило той поравняться с ней, снова убегала. Замечательная игра! Если Энджи была занята, Феликс терпеливо ждала ее у велосипедных стоек. Услышав, что Энджи весело здоровается с машинистами или желает доброго утра пассажирам, Феликс, не скрывая радости, бежала на ее голос.

Но теперь у Феликс появились барские замашки, и Энджи немного побаивалась, когда пришлось впервые нести ее в парикмахерскую. Ветеринар объяснил, как важно, чтобы у длинношерстной кошки мех был ухоженным, и продал Энджи специальную щетку для вычесывания Феликс, но скоро стало ясно, что без салона красоты не обойтись; да Феликс бы и сама потребовала отвести ее к профессионалам. Поэтому Энджи записала ее в парикмахерскую по соседству.