Феликс убил Лару

На новое место службы молва о его личности прибывала ранее, чем он сам. Жесток, туп, но исполнителен на сто процентов. Его не любили во всех частях всегда и все, но такие люди нужны в армии больше, чем пушки. На них и держалась вся русская армия во все времена. Солдат – раб, расходная часть военного бытия, и такие, как Протасов, могли без колебаний посылать в бой сотни и тысячи безмозглых Ивановых, сами не зная для чего. Но был приказ, а приказ – это твой мозг, сосредоточенный на выполнение приказа. Более в мозгу ничего… А кто отдавал приказ? Такая же безмозглая скотина. Поэтому русские всегда любили затяжные войны с большим количеством рабских жертв.

С русскими редко когда хотели воевать, так как это было очень расходным делом. Как уже говорилось, некоторые кампании длились по пятьдесят лет, к тому же русские всегда медленно запрягали, но быстро ехали. Мог запросто отвалиться кусок от собственной державы – а кому это надо? Еще русские очень хорошо умели засушить войну, остановиться где-то во времени – и ни туда, ни сюда. А денежки с обеих сторон на поддержание духа и желудка армии текли полноводно речушкой.

Россия всегда была архибогатой страной с архинищими жителями. Куда не ткни на карте – либо золото, бриллианты, либо нефть и газ. Опять же безотказные бабы во всех городах и весях, на все готовые жены – рабыни рабов…

Британский король, живущий на продуваемом всеми ветрами острове, часто задумывался над тем, о чем говорилось в начале этого повествования. Равенство нет. Тупые и злобные русичи сидят на самом жирном куске земли, и им лень ткнуть пальцем в землю, чтобы запустить нефтяную струю. А он – король британский, Богом, поставленный над Британской империей, вынужден думать и думать, но всегда приходить к одному и тому же выводу: Россия нужна как союзник, но никак не враг. От неимущих и ленивых можно ждать либо мздоимцев, либо икаров. Но ни тем ни другим не объяснили, что жизнь у человека всего одна, даже у короля. Незачем всегда желать войны, ведь на свете есть столько прекрасного – заканчивал банальностью свои размышления британский король. Сам король Икаром быть не хотел. Мелко: он наместник Его.

– Пусть Россия с ее рабской армией идет в жопу моему коню!..

В такой армии и служил Протасов-старший, являясь ее адептом.

Мать Протасова, женщина крепкая, фатально ошибшаяся в жизни, выйдя замуж за артиллериста, также являлась адептом, но не Советской армии, а адептом секты адвентистов седьмого дня. В отличие от мужа, который считал ее совершенно тупой, она, напротив, была чрезвычайно умна, хитра и изрядно наделена актерскими талантами. Иначе как объяснить, что на протяжении тридцати лет жизни с прапорщиком, при каждом переезде семьи женщина непременно, даже в самом крошечном городишке, находила отделение своей секты, которая, кстати, преследовалась по закону вплоть до тюремного заключения. Даже у особистов женщина за все эти годы не вызвала подозрений.

Жена хоть и не любила мужа своего, но из-за рождения мальчика Олега, не оставляла Протасова-старшего, кормила главу семьи и вместе с ним пила по вечерам пиво, обычно сильно прокисшее. В СССР пиво могло быть свежим даже в закрытой бутылке лишь сутки-двое. А доставленное через Северное море… Протасов дома всегда молчал, ничего особого не требовал у семьи, никаких пленэров у них ни разу не случалось, а развлекался он только тем, что по воскресеньям крепко избивал свое семейство. В этом, конечно, чрезвычайного ничего не было, как-то само собой разумелось, что надо учить свое семейство. А чему учить? Так ремень или скалка сами знают чему.

Жена артиллериста во время побоев не уворачивалась, ни визжала, даже не зарыдала ни разу за годы. Сын Олег поначалу не выдерживал отцовских избиений и скулил от ударов пряжкой по ребрам. Но прошло время, мать стала брать сына на собрания адвентистов седьмого дня, понимая, чувствуя, что приобщенный ребенок после праздника субботы, после исполнения долга перед Господом окрепнет, и выбивать из него духовное, возрастающее к небу чувство целостности и преданности станет процедурой невозможной и немыслимой. Олег был немногословен, но от матери перенял ее умение терпеть муки, казаться мальчиком-недоумком, а потом и подростком с ограниченными возможностями тоже научился.

Хороша была семья Протасовых. Имбецил на имбециле. Камерный театр идиотов, где всего один идиот, который не считает себя идиотом.

В четырнадцать лет Протасова-младшего удалось пристроить в Суворовское училище, хотя таких великовозрастных не брали, но за выслугу лет артиллериста командование части похлопотало, и Олега зачислили.