Зовите меня одной из них
Чимвеве Чивеза
Мама
— мое главное вдохновение.Родившись в мусульманской семье, первый решительный шаг она сделала, бежав из ислама и обратившись в христианство. С тех пор вся ее жизнь была наполнена мужественными решениями. В Малави она стала единственной девушкой, поступившей в местный университет. После получила магистерскую степень в Канаде, а к тридцати семи годам защитила докторскую в Университете Кертина в Австралии. Теперь же она — весьма уважаемый профессор в государственном управлении и местном правительстве Университета Малави. И да, она — ЖЕНЩИНА!
Я верю в расширение женских прав вовсе не потому, что ненавижу мужчин и хочу стереть их с лица земли, просто верю в способность достичь великих целей, что таится глубоко в женском сердце. Верю в великие перемены, которые может принести в этот мир девочка с необъятными мечтами, и что девушкам нужно давать возможность не бояться реализовать себя. Если все это про феминисток, то зовите меня одной из них.
Я верю, что девушкам нужно давать возможность не бояться
реализовать себя.Мой феминизм
Элисон Судол
Когда моя близкая подруга Скарлетт попросила меня поучаствовать в создании этой книги, моей первой реакцией было: «Да, конечно, я с удовольствием! Научить поколения молодых женщин гордиться своей женственностью? Да, черт побери! Можешь на меня рассчитывать, я в деле!».
И сразу после… я ничего не написала. Вообще.
Ни строчки.
Если честно, то я так долго откладывала написание эссе, что носом уперлась в дедлайн — от горячего дыхания запотевает экран компьютера, а я совершенно парализована.
Почему? Может, потому, что терпеть не могу домашние задания и всегда затягиваю с их выполнением до последнего, совсем как в старшей школе? Вы читали о взаимосвязи прокрастинации и перфекционизма? Отличная теория. Для меня плохие отметки были равноценны провалу, недоработке, что, в свою очередь, означало быть недостойной любви, а это уже сродни смерти.
Подводя итог: если я плохо напишу эту статью, то умру. Серьезно. Ха. Сколько драмы.
Если честно, все дело не только в страхе сделать неправильно. С этим-то я справлюсь. Все гораздо сложнее. Это страх быть на виду, озвучить собственное мнение и обнажить перед этим не слишком толерантным миром, кто я на самом деле и что чувствую.
Я всегда чрезвычайно внимательна к тому, что говорю на публике, потому что достаточно долгое время всерьез боялась кому-то не понравиться. Стоит кому-то проявить хоть немного жестокости — и на моем сердце остается темный след, как на банане. Это хуже всего. Затаившийся глубоко внутри страх вынуждал меня молчать, и я настолько привыкла отмалчиваться, что каждый пост в социальных сетях вызывал панику. Мы живем в мире, где очень легко быть жестоким и кидаться в других камнями, прячась за своей анонимностью.
Гордиться мне нечем, я редко открыто высказываюсь на темы, которые хоть немного противоречивы. То, что собираюсь сейчас вам рассказать, так сильно меня беспокоит, что кажется, голова взорвется. И все-таки я устала переживать, что обо мне подумают люди. Кроме того, поделиться своими мыслями — пожалуй, самая феминистская вещь, которую я могу сделать.
Ну, поехали.
Мне тяжело говорить:
Я бесконечно восхищаюсь такими женщинами. Их храбрость и преданность делу впечатляют.
Конечно, я могу кричать вместе с ними: легкие у меня мощные. И все же я не уверена, что отношусь именно к этому типу феминисток. По какой-то причине это не совсем то определение, с которым мне было бы комфортно себя ассоциировать.
Часть меня думает так: «Конечно же, я — феминистка, о чем речь?», а другая — иначе: «Ну-у-у… может быть, для этого есть какое-нибудь другое слово?..».
Прочитав это, мама меня убьет, но думаю, что одной из причин такой неуверенности стало отсутствие в свое время должного объяснения, что в действительности представляет собой феминизм. Я просто погуглила:
Так, это просто.
Мы просто хотим быть на равных.
При всем уважении, позволю себе добавить, что мы хотим этого хотя бы потому, что обществу нужен ощутимый толчок.