Фемистокл

- Что вам мешает, уважаемые, послать в Афины своих людей, чтобы те на месте убедились, кто из нас лжец: я или Адимант. Уж им-то вы поверите непременно. Это не только окончательно внесет ясность в вопрос, но и укрепит союз Лакедемона и Афин.

- Ты дал нам дельный совет, Фемистокл, - с натянутой улыбкой проговорил Мекистей. - Мы сегодня же отправим послов в Афины. Но до их возвращения тебе придется еще какое-то время погостить в Спарте.

- Ничего не имею против, уважаемые. - Фемистокл прижал ладонь к груди. - Истина должна восторжествовать!

Из эфорейона Фемистокл вернулся в дом Леотихида. Пиршество там уже закончилось, но некоторые из гостей не спешили расходиться, гуляя во внутреннем дворике.

Когда Фемистокл появился, его тут же закидали вопросами.

Особенно за гостя беспокоился Леотихид. Он знал, что в случае чего эфоры могут выпроводить Фемистокла из Спарты в течение нескольких часов. Придраться можно к чему угодно! А Леотихиду хотелось еще о многом переговорить с Фемистоклом с глазу на глаз. Он не меньше Павсания недолюбливал эфоров и желал отмены эфората, но в отличие от него не кричал об этом во всеуслышание. Леотихид мечтал осуществить переворот в Лакедемоне, но не силами сограждан или периэков, а с помощью сильных союзников, таких как Афины или фессалийские Алевады.

В Фессалии у Леотихида имелись надежные друзья, способные выставить больше тысячи всадников. Однако главные свои надежды Леотихид возлагал на Афины, имевшие сильный флот и большое войско. Леотихид был в хороших отношениях со многими афинскими военачальниками, в том числе и с Ксантиппом. К Фемистоклу же у Леотихида была особая симпатия. У них было несколько схожих черт характера, и это как-то сближало их.

Постепенно выпроводив гостей, Леотихид пригласил Фемистокла в свою библиотеку.

- Знаешь, иногда перед сном тянет почитать что-нибудь поучительное или занимательное, - признался он.

- Со мной такое тоже бывает, - улыбнулся Фемистокл.

Леотихид привел своего друга в небольшую комнату с единственным окном, возле которого стоял стол. У одной из стен было ложе, напротив, у другой стены, - два больших сундука с папирусными и пергаментными свитками. Рядом, на скамье, были разложены медные таблички, покрытые воском. Одна табличка лежала на столе, на ней виднелось несколько коротеньких записей острым костяным стилем.

Фемистокл пробежал глазами написанное.

- Не допускай, чтобы язык забегал вперед ума, - прочитал он. - Хорошо сказано! Чьи это слова?

- Мудреца Хилона, - отозвался Леотихид, роясь в одном из сундуков.

Он искал какой-то свиток.

- А этот Хилон определенно был человек неглупый, - задумчиво промолвил Фемистокл.

- Согласен, - сказал Леотихид, не прерывая своего занятия. - Вот только законы он написал глупые!

Отыскав нужный свиток, Леотихид протянул его Фемистоклу:

- Вот! Ознакомься!

Фемистокл развернул папирус.

- А! «Свод законов Залевка»![159] - улыбнулся он. - Знаю, читал. Очень хорошие законы, но устаревшие.

- Для Афин, может, и устаревшие, но для Спарты в самый раз, - возразил Леотихид. - Если я возьму настоящую власть в Лакедемоне, то законы Ликурга немедленно будут заменены законами Залевка.

Затем Леотихид принялся увлеченно развивать свою идею переустройства Спартанского государства.

Неожиданно Фемистокл прервал его:

- Скажи, а ты можешь метнуть дротик в цель с двухсот шагов и не промахнуться?

Леотихид удивленно ответил:

- Нет, не могу.

- А Еврибиад может. И Стесимброт может, супруг его сестры. И Эвенет… - задумчиво перечислил Фемистокл. - Ты же спартанец, Леотихид! И не умеешь обращаться с копьем? Как это понимать?

- Очень просто, - пустился в разъяснения Леотихид. - Еврибиад, Стесимброт и Эвенет прошли воспитание в илах и агелах[160]. Это очень суровая школа! Юноши, прошедшие ее, не только сильны и выносливы, но и имеют прекрасные навыки владения оружием. Когда тебя с утра до вечера заставляют упражняться с мечом, копьем и дротиком, поневоле научишься поражать цель с какого угодно расстояния. Я избежал всего этого, поскольку сыновья царского рода имеют некоторые привилегии.

- А где же Павсаний выучился мастерству воина? - спросил Фемистокл. - Ведь и он царского рода.

- Павсания отправил в агелу его отец за кое-какие нехорошие поступки, - усмехнулся Леотихид. - Павсаний в детстве был несдержан на язык и отличался безмерной похотливостью. У него было даже прозвище - Приап.

Беседу нарушил слуга, заглянувший в библиотеку.

- Чего тебе? - обернулся на стук Леотихид.

- Господин, клепсидра[161] показывает, что через полчаса тебе нужно быть в доме сисситий, - проговорил раб и скрылся за дверью.

- Мне пора идти, Фемистокл, а ты оставайся здесь, почитай что-нибудь… - Леотихид смущенно откашлялся. - У меня к тебе просьба. Сюда должна прийти моя племянница, ее зовут Диомеда. Она очень хочет встретиться с тобой и…

- И что? - не понял Фемистокл.

- И зачать от тебя ребенка. Диомеда год назад вышла замуж, но у ее мужа, к сожалению, оказалось пустое семя. Помоги ей. Я буду очень признателен тебе за это.