Фемистокл

- А мне смешно глядеть на тебя, сын Лисимаха, - не остался в долгу Фемистокл. - Вернее, на то, как ты изображаешь из себя справедливейшего из людей и при этом в государственных делах не видишь дальше своего носа. Нашему государству давно пора усилиться на море, чтобы впредь не страшиться набегов с Эгины и не испытывать перебоев с привозом понтийской пшеницы. Я не стану отрицать, что часто брал деньги из казны сверх сметы. Но разве я на эти деньги построил себе новый дом, купил четверку лошадей для участия в Олимпийских играх[53] или подарил жене золотые украшения? Все деньги пошли на постройку флота. Не скрою, мне приходилось давать взятки из этих же денег подрядчикам и торговцам корабельным лесом, но все это было для пользы дела. В наше время без взяток не обойтись. И ты зря усмехаешься, Аристид. Честным и неподкупным хорошо быть, сидя в кресле главного казначея и особо не вникая в государственные нужды и в истинные денежные затраты на тот же флот.

- Фемистокл, если ты то же самое скажешь на суде в свою защиту, это тебе не поможет, - заметил Аристид. - Полагаю, ты сам понимаешь это.

- Понимаю, - согласился Фемистокл. - Потому и пришел к тебе домой, чтобы договориться.

- О чем договориться? - удивился Аристид.

- Ты прекращаешь судебное расследование, а я, со своей стороны, обещаю тебе на выбор кресло притана или фесмофета в следующем году.

- Разве назначением на столь важные государственные должности распоряжаешься только ты? - съязвил Аристид. - Разве в Афинах ныне не демократия, а тирания?

- Ты знаешь, Аристид, что у меня много друзей, а также есть немало людей, мне обязанных. - Фемистокл вздохнул. - Я в отличие от тебя дорожу дружбой, поэтому имею возможность в какой-то мере влиять на жеребьевку и распределение голосов при голосовании. Подумай, Аристид. Мое предложение верное!

- И думать не стану! - сердито отрезал Аристид. - Ты приобрел большое могущество, обворовывая государство и потакая толпе. Поглядим, достанет ли твоего могущества оказаться сильнее закона. Ступай, Фемистокл. Нам не о чем больше разговаривать!

Перед тем как уйти, Фемистокл не удержался и кольнул Аристида замечанием:

- Знаешь, какая между нами разница? Я - друг закона, а ты - его раб. Два друга всегда смогут договориться. А вот господин и раб - никогда. Скоро ты на себе почувствуешь, что афинские законы столь же несовершенны, как и афинская демократия.

Аристид сдержал себя, не желая вступать в полемику и зная, что это может затянуться надолго. И самое главное, ему вряд ли удастся убедить своего извечного соперника в том, что законы Клисфена гораздо совершеннее древних законов Драконта[54] и Солона.

Прошло немногим больше месяца после этого разговора.

Затем случилось то, чего Аристид меньше всего ожидал. Судебный процесс не только продемонстрировал ему несовершенство афинского законодательства, но и в полной мере подтвердил правоту Фемистокла.

Последний, благодаря хитростям и уловкам, сумел и дело повернуть в нужное ему русло, и судей заговорить длинными цветистыми речами, и даже влезть в доверие к аристократам. Они обратились к нему за помощью, видя, что Аристид не собирается им помогать и даже старается не замечать тех, кого еще недавно называл друзьями.

Сначала состоялся суд над проворовавшимися логистами, двое из которых сумели свалить всю вину на покойного Софенета. В результате огромный штраф пришлось платить старшему сыну Софенета. Третий из логистов, Эвмел, отделался незначительным штрафом, поскольку его защищал лучший друг Фемистокла Эпикрат, поднаторевший в такого рода делах. Аристид поначалу даже решил, что Эпикрат пребывает во вражде с Фемистоклом, ибо тот на суде все валил на архонта-эпонима, выгораживая Эвмела. На самом же деле Эпикрат переиграл и Аристида, и председателя суда. Они оба полагали, что теперь-то Фемистоклу придется очень плохо: груз доказательств против архонта-эпонима был слишком велик.

Однако Фемистокл с блеском выпутался из сложнейшей паутины обвинений. Ничего по сути дела не отрицая, он настроил в свою пользу большинство присяжных, разглагольствуя о том, сколько сил потрачено на постройку флота, благодаря которому афиняне скоро будут господствовать на море. Председатель суда был настроен явно против Фемистокла, так как был сторонником Аристида, но среди присяжных преобладали люди из афинской бедноты, которые слепо верили каждому слову. Присяжные приговорили архонта-эпонима к такому ничтожному штрафу, что Аристид от возмущения на какое-то время потерял дар речи.

Домой из гелиэи[55] Аристид пришел еле скрывая клокотавшую в нем ярость. Он наорал на слуг, а за обедом излил супруге свое невысказанное недовольство.