Феникс

Марина Цветаева Феникс Пьеса в трех картинах, в стихах

Car l'homme vieux a pour

ennemis la nature entière.

Casanova. Mémoires. Ch. VI.[1]

Лица

ДЖАКОМО КАЗАНОВА ФОН СЕГАЛЬТ, ныне библиотекарь замка Дукс, 75 лет, «Que suis — je? Rien. Que fus — je? Tout»[2].

КНЯЗЬ ДЕ ЛИНЬ, столь же — грации, сколь Казанова — фурии, 60 лет.

ГРАФ ВАЛЬДШТЕЙН, племянник князя де Линь и хозяин замка.

ВИДЕРОЛЬ, домашний поэт. Смесь амура и хама. Зол, подл, кругл, нагл, 20 лет.

ДВОРЕЦКИЙ, покровитель и сподвижник Видероля.

КАПЕЛЛАН, жировой нарост, в летах.

ПЕРВАЯ ОСОБА, ВТОРАЯ ОСОБА иссохшие мумии расы

СТАРЫЙ КАМЕРДИНЕР КНЯЗЯ ДЕ ЛИНЬ, к дворне непричислимый.

ФРАНЦИСКА, дитя и саламандра. Прозрение в незнании, 13 лет.

ФРАНЦУЗСКАЯ ГОСТЬЯ, ПОЛЬСКАЯ ГОСТЬЯ, ВЕНСКАЯ ГОСТЬЯ — бессердечье птичье, женское и светское, 20 лет

ПЕРВАЯ ПРИНЦЕССА, ВТОРАЯ ПРИНЦЕССА невоспитанные куклы

ВОСПИТАТЕЛЬНИЦА, автомат.

Дворня:

ПОВАР. МОЛОДОЙ КАМЕРДИНЕР ГРАФА.

САДОВНИК. ПЕРВАЯ СУДОМОЙКА.

ПОРТНОЙ. ВТОРАЯ СУДОМОЙКА.

ЕГЕРЬ. ПРАЧКА.

ЛАКЕЙ.

Время и место встреч:

Первая картина — кухня в замке Дукс, в Богемии.

Вторая картина — обеденный зал в том же замке.

Третья картина — библиотека в том же замке.

Год — 1799, час встреч — вечер и ночь.

Картина первая Дворня

Кухня в замке графа Вальдштейна, в Дуксе. Поздний вечер. Лето 1799 года.

ПЕРВАЯ СУДОМОЙКА

Ох-ох-ох-ох! В который раз!
Чуть перемоешь — снова грязь!
Беда родиться судомойкой!

ВТОРАЯ СУДОМОЙКА

Да, веселее бы за стойкой
В трактирчике.

ПЕРВАЯ СУДОМОЙКА

Еще в своем!

ВТОРАЯ СУДОМОЙКА

Военных угощать настойкой!

ЛАКЕЙ

Всегда в презренном мире сем
Бабьё останется бабьём!
Уж я на этот раз натаскан:
Червь сахаром посыпан — съест!
Семь пирогов в один присест,
И на покой — с гусарской каской!

ПЕРВАЯ СУДОМОЙКА

И врете!

ЛАКЕЙ

Дай-ка пирожок!

ПЕРВАЯ СУДОМОЙКА

В уланах у меня дружок.
Как размахнется вострой саблей!

ПОВАР

Как ужинали нынче?

ЛАКЕЙ

Слабо.
Воздержанные времена!
Чай, половину каплуна
Сюда стащил бы…

ПОВАР

Для позору
Моих седин!

ЛАКЕЙ

Каб наш обжора,
Сей толкователь облаков,
Не потрудил над ним клыков.

(Показывает пустое блюдо.)

Что — чисто?

ПОВАР

Не едок, а чудо!

ЛАКЕЙ

Еще спасибо, что хоть блюдо
Оставил. Ото всех приправ
Хоть памятка б осталась!

САДОВНИК

Граф
Сам виноват — такое терпит!

ЛАКЕЙ

Граф, доложу вам, рад до смерти!
Разов пятнадцать: «Удостой!»
Подкладывал своей рукой.
Одной начинки двадцать ложек!
Тот съест, а граф еще подложит,
Тот съест, а граф подложит вновь.

(Передразнивая.)

«Две вещи согревают кровь:
Хороший ужин — и любовь!»
И косточки потом обгложет.

ПЕРВАЯ СУДОМОЙКА

Ну, уж с любовью!

ВТОРАЯ СУДОМОЙКА

Не скажи!
Глаза-то, милый, как ножи
Кинжальные!

ЛАКЕЙ

Сказала! — Угли!
Углищи!

ВТОРАЯ СУДОМОЙКА

А уж больно смуглый, —
С рожденья? Или просто грязь?

ПРАЧКА

Нет, девки, это отродясь.
Намедни, доложу вам, сваты,
Сует мне в руку три дуката,
Чтоб людям не сказавшись, знать,
Ему бельишко постирать —
До завтрашних гостей.

ЛАКЕЙ

Бродяжка!

ПРАЧКА

Всего-то счетом — три рубашки.
Четвертая на нем. — Белье! —
Одна лишь слава. — Так, рванье.
Чуть между пальчиков потрите,
Все и останется в корыте.
Так и не знаю уж, как быть.

ВТОРАЯ СУДОМОЙКА

Его бы можно зачинить!

ПРАЧКА

(оскорбленно)

Я не охотница до клочьев!

ЛАКЕЙ

А он с тобою в уголочках
Не шепчет?

ВТОРАЯ СУДОМОЙКА

(хихикая)

Я не из княжон.