Феникс

Его слова прозвучали едва слышно, но все присутствующие, включая Его Величество, уставились на них. Что-то изменилось. Монарх развернулся и отошел на несколько шагов в сторону. Ас последовал за ним. Остальные вынуждены были ждать. Хмурый Сам, похоже, окончательно растерявшийся — настолько мрачно он выглядел — подошел к Ане и Илье. Сомтанар отвернулся, делая вид, что вся эта история его не касается.

Наконец, Его Величество изволили вернуться. Окончательно стемнело, и мир скукожился до неширокого круга света от магических светильников, парившего в темноте. Огни моста и заблестевшие вдали искры Арракиса обозначили существование иных обитаемых миров. Легкий ветер утих, огней дворца не было видно за высокими парапетами, и Ана подумала, что они напоминают группу заговорщиков, таящихся чужих взглядов.

— Спокойствие Мау после Катастрофы хранит равновесие договора между Орденом и королевством, — неожиданно торжественно заговорил монарх. — Мы намерены последовательно соблюдать это древнее соглашение. Сегодня Старшая сестра недвусмысленно заявила позицию Ордена. Следуя нашим намерениям, я объявляю мой монарший запрет на посещение элем Илией того места, которое он называет храмом, а мы считаем останками храма древних, что бы это ни было на самом деле. Данный запрет будет действовать до тех пор, пока Орден, в лице Старшей сестры, не изменит свою позицию. Если уважаемый эль нарушит данный запрет, то, согласно того же договора, семья Ур потеряет его защиту.

14

Впереди вышагивал знакомый паренек с флагом. Довольно оживленные, несмотря на вечер, улицы Арракиса пустели и затихали, по мере нашего продвижения отзываясь возобновившимися криками и шумом у нас за спиной. Ана шла рядом, цепко держась за меня, — очевидно, ей нравился этот земной обычай ходьбы под руку. Мне казалось, что она немного успокоилась — от нее больше не исходили волны холодного презрения, от которых даже его величество чувствовал себя не вполне уверенно. Утих звон в ушах. Запрет монарха она восприняла с чисто женской ревностью — тот покусился на ее право запрещать что-либо супругу. Я же помалкивал. В голове уже созрел план, но делиться им со скелле в расстроенных чувствах было немного боязно. К тому же, стыдно признаться, но возникшая определенность дарила ощущение предсказуемости и спокойствия — ну вот что поделаешь? Нельзя так нельзя! И хотелось немного насладиться этим чувством.

Сам окончательно запутался: все семейное хозяйство, тщательно охраняемое и окруженное его заботой, не имело никакого отношения к затеям его взбалмошной, но могущественной дочки и непонятного, не укладывающегося в привычные рамки, неуклюжего пришельца — нового родственничка. Мне было немного жаль, но я собирался здорово напрячь главу семьи.

В душе уже шевелился, как зародыш в утробе, новый проект — свет клином не сошелся на вашем храме, Ваше Величество! Храмов на Мау — два! И второй, в отличие от этого в Арракисе, никто не охраняет. Он тихо и мирно покоится себе на дне неглубокого моря, постепенно мелеющего за годы, прошедшие после Катастрофы, там, где когда-то лежал второй континент. Я был совершенно уверен, что творению неведомых творцов этого устройства ничто не грозит. Если уж скелле, с их реально могучей магией, ничего не смогли сделать местной копии храма, то купание в соленой водице точно ему не повредило. Конечно, чтобы добраться до него, придется серьезно подготовиться. Но именно это меня и радовало! Я ужасно соскучился по тому, чему с детства учился — создавать новое, творить устройства и механизмы, которые позволяют человеку, такому слабому и беззащитному, повелевать материей. Желаете летать, как птицы — пожалуйста! Надо опуститься под воду — никаких проблем! Точнее, проблем выше крыши, но они все знакомые и решаемые — были бы ресурсы. И вот тут-то семья Ур мне и пригодится. Да и у бывшего контрабандиста и волосатого мун тоже кое-что найдется в загашнике!

Правда, было еще опасение, что усилия сестер не прошли даром. Мало ли, что показалось охранникам, увидевшим невредимую плиту храма? Может быть, это теперь просто большая скала, навсегда застывшая бесполезным камнем посреди живого города. Проверить это не было никакой возможности, не подставляя Уров, и я, конечно, не собирался этого делать.

Наш сопровождающий выбрал несколько иной маршрут обратно — намеренно или случайно, но мы отклонялись все дальше в сторону реки, огибая храмовую площадь по широкой дуге. Я был не против. Прогулка давала возможность не спеша обдумать сложившуюся ситуацию. Ана, похоже, считала также. Стремление немедленно оказаться рядом с сыном бесследно испарилось, стоило утихнуть неожиданному фейерверку. И причиной такой безмятежности вряд ли был доклад вестового — подозреваю, что в данном случае Ана пользовалась собственными средствами, о которых даже не позаботилась рассказать мне. Я же ориентировался на нее — если уж она спокойна, значит, и мне не о чем волноваться.