Феникс или Возрождённый оккультизм

«Воспоминания о Марии-Антуанетте», принадлежащие перу госпожи графини д’Адемар, предоставляют нам великолепное описание графа, названного Фридрихом Великим человеком, который не умирает: «В 1743 году прошёл слух, что в Версаль только что прибыл некий иностранец, судя по великолепным драгоценностям, сказочно богатый. Никому так никогда и не удалось выяснить, откуда он приехал. Он был хорошо сложён и изящен, с тонкими и нежными руками и маленькими ступнями; стройность его ног подчёркивали плотно сидевшие шёлковые чулки. Нижняя часть костюма плотно облегала его тело, не скрывая редкое совершенство форм. Улыбка обнажала великолепные зубы, подбородок украшала прелестная ямочка, его взгляд был ласков и проницателен. Ах, что это за глаза! Никогда я не видела подобных. На вид ему было лет около сорока-сорока пяти. [позднее]…его часто можно было встретить в личных королевских покоях, куда он получил неограниченный доступ в начале 1768 года».

Именно при дворе в Версале граф де Сен-Жермен и столкнулся лицом к лицу с престарелой графиней де Жержи. Увидев прославленного чародея, стареющая дама попятилась от изумления, и вслед за этим между ними, судя по достоверным сведениям, произошёл такой разговор:

«Пятьдесят лет тому назад, — начала графиня, — будучи супругой посла в Венеции, я, помнится, видела вас там, и вы выглядели точно так же, как и теперь, разве что, пожалуй, казались человеком более зрелого возраста, потому что с тех пор вы стали моложе.

Низко поклонившись ей, граф с достоинством ответил:

— Я всегда почитал за счастье для себя иметь возможность угождать дамам.

Мадам де Жержи продолжала:

— Тогда вы называли себя маркизом Баллетти.

Граф снова поклонился и ответил:

— А память графини де Жержи всё так же хороша, как и пятьдесят лет назад.

Графиня улыбнулась:

— Этим я обязана тому эликсиру, который вы дали мне при нашей первой встрече. Вы поистине удивительный человек.

Лицо Сен-Жермена приняло серьёзное выражение.

— И что же, этот маркиз Баллетти пользовался дурной славой? — спросил он.

— Напротив, — промолвила графиня, — он вращался в очень хорошем обществе.

Граф выразительно пожал плечами и сказал:

— Ну раз на него никто не жалуется, я охотно признаю его своим дедушкой».

Графиня д’Адемар присутствовала при этом разговоре от начала и до конца и ручается за его точность во всех подробностях. Ссылка на маркиза Баллетти служит напоминанием о множестве имён и титулов, которыми любил пользоваться этот многоимённый человек. Миссис Купер-Оукли[32] обнаружила, что он появлялся под такими именами, как маркиз де Монферра, граф Белламар или граф Эймар в Венеции, шевалье Шёнинг в Пизе, шевалье Вэлдом в Милане и Лейпциге, граф Сольтикок в Генуе и Ливорно, граф Царош в Швальбаке и Трисдорфе, князь Ракоци в Дрездене и граф Сен-Жермен в Париже. К приведённому выше списку можно было бы добавить, что он был связан с таинственным графом де Габали, который являлся аббату Вийяру и прочёл несколько лекций о подземных духах. Вполне возможно, что он и есть знаменитый синьор Гуальди, чьи подвиги Харгрейв Дженнингс перечисляет в своей книге «Розенкрейцеры, их обряды и таинства». Интересно также отметить, что Казанова в своих воспоминаниях косвенно связывает Сен-Жермена с деятельностью Общества Розы и Креста, которое в его времена интриговало умы любопытных. Самые мелкие дела и поступки столь необычной личности, как Сен-Жермен, конечно же, дотошно подмечались, так что можно обнаружить кое-какие интересные заметки относительно того положения в обществе, которое он занимал в Париже. У него было два камердинера, один из которых служил у него на протяжении пятисот лет — обстоятельство, которое заставит скептиков удивлённо поднять брови. Другого — парижанина — он нанял за хорошее знание города и других полезных сведений. «Помимо этого, его челядь включала четырёх лакеев в ливреях табачного цвета с золотыми галунами. Он нанял экипаж за пятьсот франков в месяц. Имея привычку часто менять куртки и камзолы, он создал себе богатую и дорогую коллекцию одежды, но ничто не могло сравниться с великолепием его пуговиц, запонок, часов, цепочек, бриллиантов и других драгоценных камней. Их у него было превеликое множество, и он менял их каждую неделю». О камердинере, который так долго служил ему, узнали случайно. Граф рассказывал какую-то историю, приключившуюся с ним давным-давно, и вдруг, не сумев отчётливо вспомнить какую-то деталь, казавшуюся ему важной, обратился к слуге и спросил: «Я не ошибся, Роджер?» И этот добрый человек ответил: «Господин граф забывает, что я нахожусь при нём всего лишь пятьсот лет. Следовательно, я не мог присутствовать при этом событии. Должно быть, это был мой предшественник».

Рис. ниже: Граф де Сен-Жермен. С оригинала портрета кисти Томаса (Лувр)