Феникс сапиенс

Но вот в чем дело: надолго ли эта молодость? Кончатся просторы, станет тесно, потомку Стима негде будет построить дом, да и не разрешат ему строить самому по собственному проекту. Люди начнут раздражать друг друга, будут завидовать друг другу и обижаться на все, что можно. Те, что посильней, освоят новые пустоши вроде этой, что под нами, но и такие пространства закончатся. Не повторится ли та прошлая история? Люди с душой первопроходцев исчезнут, поскольку идти больше некуда, пытливые вроде того же Стима тоже исчезнут, поскольку все известно, а то, что неизвестно, требует слишком больших средств для удовлетворения своего любопытства. Снова накопится мусор в генах. Цивилизация состарится, и что? Новый Большой Охряст как способ омоложения? Миллиарды прерванных человеческих жизней, миллиарды безвременных трагических смертей? Не знаю, Зедонг, есть ли рецепт против одряхления человеческого рода. Может быть, Мана знает, у нее какое-то глубинное чутье на этот счет?

— Мана, подвинься поближе, смотри, какая красота!

Снова Нил близко, только кончились дороги вдоль долины и суда на реке почти исчезли. Да и жилья стало куда меньше. Усданское Братство — великий эксперимент: жить не как хочется, а как предписывает направляющая Воля. Судя по виду с самолета, не очень-то у этого эксперимента получается с результатами. Но он соблазнителен, чертов эксперимент, и про него еще вспомнят: дескать, вот вам лекарство от одряхления. По мне, так такое лекарство не лучше Большого Охряста. Наверное, правильно Мана говорила, как там, у древнего философа: «Звездное небо над головой и нравственный закон внутри нас» — единственное лекарство, работающее на больших временах. А всяческие направляющие воли свыше — ну их к ялдобродам, дерьмо козлиное!

Внизу позеленело и снова повеселело. Наверное, кончилось Братство, началась относительная свобода: Северная Ганда — снова корабли на Ниле, снова приличные городишки и дороги. А вот и Буджа — выглядит вполне цивилизованно, только что же они на взлетную полосу денег пожадничали? Пришлось бы ехать намного меньше...

— Смотрите, вон он, массив Киньети! Выпирает из дымки, какой красавец! Смотрите, там угадывается долина между хребтами. Завтра будем в этой долине, если не застрянем на бездорожье.

Все прильнули к трем небольшим окнам по левому борту — голова к голове. Сочно-зеленая саванна, а вдалеке — синие спокойные горы, большие, но плавные, не тронутые режущими ледниками, лишь слегка обточенные водой и ветром.

— Друзья, начинаем снижаться, пожалуйста, оторвитесь от красоты по левому борту, сядьте в кресла и пристегнитесь — объявил пилот.

«Черный лебедь» подплыл к небольшой рыбацкой деревне — вдоль берега километра на полтора растянулась разноцветная толпа с велосипедами, с мотоциклами — народ явно приехал из других деревень и поселков полюбоваться на посадку огромной амфибии, впервые залетевшей в их края. Все знали о прилете, поскольку местная власть еще накануне потребовала «к десяти утра очистить акваторию от любых плавсредств», о чем объявили по всем каналам, включая патрульные полицейские машины, курсирующие с мегафонами по прибрежным деревням и поселкам.

Народ на берегу выразил свой восторг от посадки дружным зачарованным молчанием, а когда «Лебедь» аккуратно подрулил хвостом к берегу и открыл задний порт, толпа лишь утробно ахнула. По трапу один за другим выехали три армейских глуммера с прицепами. Люди на берегу освободили широкий коридор и выстроились по сторонам, выглядывая из-за спин друг друга, продолжая изумленно молчать, отцы поднимали детей на вытянутых руках — дети смотрели с раскрытыми ртами на невиданную технику.

— Ну вот, видишь, не все тебе барабаны с трубами, — сказала Мана Сэнку.

Сэнк, отъехав от берега, остановил машину и вышел. К нему сразу подошли несколько человек и начали энергично расспрашивать. К своему удивлению, Сэнк понял вопросы: мол, куда едете и зачем. Диалог состоялся без помощи Каны, каждый говорил на своем языке, в общих чертах понимая собеседника: гандийцы поселились здесь, поднявшись по Нилу из Земноморья всего шестьсот лет назад. Сэнк и присоединившийся к нему Крамб объяснили, что едут в горы Киньети искать следы предков. Собеседники восприняли объяснение с пониманием и одобрением. Один из них заявил, что знает человека, у которого ферма в долине Киньети.

— Передайте привет Гудертаму от Кармона. Напомните ему: бар «Акация» в Будже два года назад, спор о предках. Как раз о предках!

— Кана, помоги, я не все понимаю, тут человек говорит что-то интересное.

— Так о чем вы спорили, что напомнить этому фермеру из Киньети?