Феникс (СИ)

   Но мне было отнюдь не весело. Включив приближающую оптику, мы с братом, летя бок о бок, наблюдаем приближение врага. Судья выстроил свои войска огромной многолучевой звездой. Казалось, сверкающая гигантская ладонь некоего великана приближается, собираясь нас прихлопнуть. Постепенно центр звезды стал притормаживать, а лучи, наоборот, устремились вперед. Враг надвигался полусферой, надеясь нас обхватить со всех сторон, сжать и раздавить.

   И вот уж отчетливо видно, как протягивается к нам серебристое щупальце, состоящее из мириад кибервоинов, легких пехотинцев. Их прикрывали клинья бронированных механоидов. В том месте, где край щупальца вошел в соприкосновение с нашими передовыми частями, вспыхнул огонь. Космос не может гореть, но он горел. Ослепительно, яростно.

   Что чувствует изготовившийся принять бой воин в виду неприятеля? Радостное возбуждение, как писал Толстой во втором томе романа "Война и мир"? Или страх? Возбуждение было, но далеко не радостное. Темное, гневное, дикое. И вместе с тем страх охватывал душу. Хотелось убежать, улететь подальше, чтоб тебя не достали. Но когда ты понимаешь, что уйти тебе не велит долг, - наступает безразличие к своей участи. Как будто ты перебесился, отрицая смерть, а потом смирился, осознав ее неизбежность. Значит, так надо, говоришь себе ты.

   И еще я подумал, а как же наши предки? Как же они выдерживали, стоя в чистом поле, с малой ратью... Как тут не усомниться в своих силах, когда прет на тебя неисчислимая сила, дикая орда. Земля дрожит под копытами их коней и бесчисленных повозок. Пыль, поднятая этой чудовищной силой, застилает небо, затмевает солнце. Саранча Библейская - кочевники! варвары! Как тут не дрогнешь? Но не дрогнули ведь. Кольчужку одернули, щитом заслонились, мечом взмахнули и - кинулись в сечу. Кругом слышны крики, стоны, вопли ярости, храп и ржанье лошадей. Сверкают кривые сабли, рассыпают искры, ударяясь о прямые мечи. Мелькают лисьи шапки и раскосые глаза, налитые кровью. А ты рубишь налево и направо, стараясь, пока есть силы, свалить как можно больше врагов. Рубишь и рубишь, пока, пробитый стрелой, мечом или копьем, не свалишься на землю замертво.

   В первые же минуты сражения я потерял несколько боевых органопроекций. Мои запасы эктоплазмы были на исходе, а это значит, что впереди меня ждала неминуемая гибель. Но, к счастью, скоро подошли транспортники Странников. Заправщиков было много, но все равно выстраивались очереди. Каждые 15 секунд отваливал загруженный Странник и на его место тут же вставал другой, с порожней камерой. Мы спешно загружались эктовеществом и сразу шли в бой.

   Считается, что эффектор из эктоплазмы неуничтожим. Его можно вывести из строя на несколько секунд до того, как он снова восстановится и войдет в рабочий режим. Но противник применил совершенно новое оружие (которое сравнительно недавно, на свою же голову, изобрели гады) - волновой деактиватор, превращавший эктоплазму в обычное вещество. Деактивированной материей Странник управлять не может. В принципе, мы умеем преобразовывать обычное вещество в активную плазму, часто так мы и пополняем запасы, но для его активации необходимо время. Примерно столько же, сколько человеку требуется для усвоения потребленной пищи. Ясно, что в бою этим заниматься некогда.

   Заправившись, я ухожу на позицию. Вообще-то хорошо бы далеко от заправщика не улетать, но тогда была бы толкучка несусветная. Поэтому приходилось удаляться на несколько миль. С этого рубежа в дело шли органопроекции. Если один аппарат подбивали, мгновенно переносишься в другой, который шел за тобой на автопилоте. Несколько раз сряду пересядешь так и - на заправку.

   В очередной раз перемещаюсь сознанием из основного тела в боевой эффектор. Он оформлен мной в виде маленького космического истребителя. Так мне удобнее работать. Впрочем, внешний вид и оснастку вооружения можно менять по ходу дела, буде такая нужда возникнет. В кабине сидит пилот, мое alter ego, телом которого я сейчас владею, чьими глазами в данный момент смотрю на этот задолбаный Судьей мир; чьими руками я расстреливаю этот тщеславный мир, где даже бездушный ящик с кремниевыми мозгами мнит себя повелителем Вселенной.