Феномен Юрия Арабова (сборник)

Сокуров показывает только Западный фронт: англичан, французов, немцев. Восточного фронта нет. Режиссер подбирает архивную хронику под особым углом – чтобы в кадре не было жизни. Выжженная земля, ни травинки, кривые деревья без листьев. Солдаты, закопавшиеся в пахоту смерти, прокопченные лица и пальцы. В минуты затишья кто-то насухо бреется, кто-то жадно пьет воду. Рыгает миномет, ухает от ужаса крупнокалиберная пушка. Снова летит дирижабль. А вот и трупы…

Фонограмма фильма не смолкает от разрывов бомб, взрывов снарядов, пулеметных очередей, свиста пуль. Война за пределами Дома не замирает никогда.

Ближе к финалу фильма сценарист затевает пир Валтасара. В Доме шкипера живут разные твари: попугай, ручная цапля, дикий кабанчик Бальтазар. Бедного Бальтазара зачем-то забивают на ужин, разделывают на том же кухонном столе, на котором собирались препарировать Менгена. Как помним из Ветхого Завета, последний вавилонский царь Валтасар был убит во время пира своими приближенными, а сам Вавилон пал.

Тема Дома – бродячий сюжет мировой литературы. Корабль дураков, даунхаус. Вскоре после «пира Валтасара» дирижабль из кинохроники нависает над Домом, и сброшенная им бомба разносит здание вдребезги. Документальное кино и игровое смыкаются.

Заключительные кадры «Скорбного бесчувствия» – на морской ряби покачивается шлюпка-баркас, в ней уцелевшие насельники Дома. Ноев ковчег. Черно-белое изображение. Декадентское бегство от реального бытия потерпело крах.

«Дни затмения»

В 1988 году разрешительные удостоверения получили сразу три картины Арабова и Сокурова – «Одинокий голос человека», «Скорбное бесчувствие» и «Дни затмения». Целый блок авторского кино!

Сокуров снимал «Дни затмения» летом 1987-го, ровно через 10 лет после выхода повести братьев Стругацких «За миллиард лет до конца света». Следует отметить специально время создания картины – точь-в-точь по лозунгу «время выбрало нас». Весь пласт смыслов текста Стругацких мог в этот исторический отрезок вырваться из-под пресса бдительной редактуры и Главлита. У Сокурова были развязаны руки, чтобы перевести намеки и аллюзии писателей-фантастов на внятный язык экрана.

Само собой, Александр Николаевич пообщался с Арабовым. Сразу было решено не делать кинокопию повести, не пытаться снять зрелищное фэнтези. Но создать самодостаточный авторский фильм. В один голос они вспомнили Тарковского, его «Сталкера». Память о встречах с мастером жила в их душах, еще тлела боль от недавней кончины Андрея Арсеньевича на чужбине.

Своего «Сталкера» Тарковский делал по повести тех же братьев Стругацких «Пикник на обочине». Писатели вручили литературный сценарий Тарковскому для режиссерской разработки, после чего почти не узнали своего детища. Режиссер самым решительным образом переработал сценарий, сведя к минимуму элементы научно-фантастического жанра. Недаром фильм «Сталкер» киноманы назвали «Пейзажем души после исповеди».

Для Арабова и Сокурова уроки «Сталкера» были путеводной нитью. Соратники словно слышали выступление Тарковского в Ярославле, в народной киностудии «Юность» в октябре 1981 года. «Я не сделал ни одной развлекательной картины и обещаю никогда такой не сделать. Для меня кино – это способ достичь какой-то истины, – говорил тогда великий художник, – в той минимальной степени, на какую я способен. Для меня главный принцип – снимать только то, что я хочу снимать. Хотя это очень трудно и материально невыгодно. Гораздо проще работать над сценариями из студийного портфеля»[26].

«Мой «Сталкер», – продолжал Тарковский, – о том, что порой слабость выражает смысл сильной души… Есть в «Сталкере» протест против предельной загрязненности окружающей среды. Даже в больших городах наши дома зачастую стоят среди помоек. Какая наша внутренняя нечистоплотность в моральном смысле позволяет нам жить в домах, где лестницы приводятся в такое состояние?»[27]

У Тарковского спросили: «Почему в «Сталкере» так много грязных, обшарпанных стен?»

Режиссер не смутился. «Что может быть обычнее обшарпанных стен? Я только что был на улице и видел их, даже перед одной остановился. Старые стены, старая одежда, разбитая посуда – это вещи, на которых отразилась судьба. Я отношу себя к режиссерам, которым нравится не столько реконструировать окружающую действительность перед объективом аппарата, сколько создавать свой собственный мир»[28].

Уж чего-чего, а грязные, обшарпанные стены, убогие подъезды и помойки Сокуров в «Днях затмения» показал от души.

Минимизация (словечко М. Туровской) повести Стругацких «За миллиард лет до конца света» выпала на долю Арабова. Неистощимый на выдумку кинодраматург упростил исходный научно-фантастический каркас до минимальных новеллистических построений. С известной натяжкой можно полагать, что сценарист использовал столь любимый им «монтаж аттракционов».