Феномен одиночества

– Так этот выскочка метит в друзья! Вчера и сегодня Император провёл с ним несколько часов! Ты реже бываешь во дворце, чем эта обезьянка!

– Пророк мудр, Расул. А ты не сдержан и глуп. Не будь моим братом, я бы отдал тебя на растерзание толпе за ересь.

Голоса стихли и стало не разобрать слов за дверьми. Мне стоило бы проскользнуть мимо в свою комнатку и сделать вид, что я ничего не слышал, но один из слуг повернул из-за угла и тут же заголосил:

– Приветствую тебя, Пророк! Да пребудет с нами твоя мудрость, а с тобой слово Творца!

Расул в ту же секунду распахнул дверь, выставил вперёд свое узкое лицо, словно ловил запахи, и с притворной улыбкой пригласил меня войти в кабинет советника, но стоило мне переступить порог и скрыться от полных обожания глаз слуги, как главный полицай с ненавистью прошипел:

– Подслушивал? А если я прикажу тебя обыскать, не найдётся ли чего интересного в тайных карманах?

– Оставь его, Расул! – грозно приказал Махдиф.

– Он вас всех обвёл вокруг пальца! – не унимался младший брат, – Он – лжец! А я мог бы лично из него вытащить правду…

– Прекрати! Жалею, что поделился с тобой информацией о Месхифе или как там его…

В комнате с высокими потолками и стенами, украшенными картинами и скульптурами, рядом с окном располагался массивный стол, и было лишь два кресла. Расул плюхнулся в одно из них и злорадно усмехнулся. Он демонстрировал своё превосходство, пытался донести до меня мысль, что для меня нет места в его мире. Махдиф встал, чем стёр с лица брата улыбку.

– Так ты слышал разговор? – спросил старший брат.

– Только то, что я игрушечная обезьянка и слишком много времени нахожусь рядом с императором, – отпираться было бессмысленно.

– И что ты об этом думаешь?

– Когда Залман Токаев хочет меня видеть, я прихожу. Когда нужда во мне отпадёт, будут решать, что со мной делать, значит необходимо как можно дольше оставаться полезным.

Махдифу нравилась моя искренность, его лицо разгладилось, а тело приняло открытую позу. Расул же, напротив, свернул руки калачиком и тяжело задышал, сдерживая гнев.

– Твоё влияние на императора многим кажется чрезмерным, – сказал младший из братьев.

– Скажите, что вам от меня нужно, и я сделаю.

– Расскажи – кто ты и откуда, – Расул расплылся в улыбке, считая, что поймал меня.

– Я тот, кто нашёл в пустыне Писание и принёс его людям. Вы сами дали мне эту роль.

Махдиф рассмеялся и похлопал меня по плечу под полным ненависти взглядом брата.

– Ступай отдыхать, Пророк, – советник говорил с теплотой, – Завтра будет новый день и новые заботы.

Выходя из кабинета, я понял, что будет очень трудно пересилить себя и продолжать стравливать Бакиевых друг с другом. Расул был мне неприятен, но вот к Махдифу с каждым днём у меня росло уважение.

Наступала ночь. Тяжёлые облака затянули небо и скрыли спутники искусственного освещения, но в столице никогда не было темно из-за множества огней. Поток летающего транспорта никогда не редел. Деловая жизнь не замирала ни на минуту. Это было место, откуда управлялась империя: одновременно самое защищённая её точка и самая уязвимая часть.

Я включил компьютер и прочитал сводки новостей. Император подписал указ об очередной мобилизации и подготовке к присоединению новой планетарной системы. Разобраться в местных звёздных картах было не трудно, и стало понятно, что до фронтира Союза оставалось рукой подать. Если оставить всё, как есть, то разведывательные корабли Даймода уже через несколько десятилетий могут натолкнуться на наши патрули. Мы не сможем мирно ужиться, и начнётся резня на ещё одном фронте.

Хрустящая от чистоты постель приятно холодила кожу, но из-за роящихся в голове мыслей заснуть удалось только с рассветом. Вот только отдых длился совсем недолго: прямо над резиденцией советника раздался мощный взрыв. Я подскочил и выглянул наружу: в голубеющем небе чернел след падающего прямо на дворцовую площадь аэрокара. Сердце несколько раз гулко ударило кровью в голову до боли в ушах. Снизу послышались крики слуг и громкий бас Махдифа, который выбежал из дома в одном белье, давал распоряжения и с кем-то ругался по коммуникатору. Он увидел моё бледное лицо в окне и показал жестом оставаться в комнате. Прямо на клумбы с цветами приземлилось несколько машин, и из них выбежали люди в военной форме с оружием наизготовку.

Суета продолжалась недолго. Сидя на кровати, я слышал, как Махдиф отдал несколько приказов и, вероятно, улетел к месту падения сбитого транспорта для исследования обломков, а может быть на поиски места, откуда произвели залп.

Слуги принесли мне завтрак, но аппетита не было, и пришлось через силу выпить стакан молока. Бессильное ожидание злило, только нельзя было этого показывать, и я сидел неподвижно на полу, словно древний монах во время медитации.

– Вставай! – в комнате около полудня появился Расул и пнул меня по рёбрам. Его воспалённые от недосыпа глаза бегали из стороны в сторону, а язык то и дело облизывал пересохшие губы.

– Вы схватили стрелявших? – спокойно спросил я, оставаясь сидеть.

– Вставай! – терпение Расула окончательно иссякло, и он выхватил пистолет.