Феномен одиночества

– Это ожидание все нервы выматывает… – напарница встала, потянулась и приняла позу для медитации, – Тебе не кажется, что у нас получается всё слишком просто?

– Всё закономерно: Мамочка за много веков запуталась в противоречиях и пытается с нашей помощью их разрешить, а телепаты здесь находятся в рабстве, не имея даже права покинуть свой пост. В нас они видят способ стать свободными. Их интересы совпадают с нашими.

– А интересы Большой Мамочки? Тоже совпадают?

– Не уверен, что полностью, но, кажется, она устала нянчиться со своими подопечными.

4.3 Большая Мамочка

Тяжёлая поступь бронированных сапог отдавалась по коридорам. Меня и Рэйчел вёл к кораблю закованный в экзоскелеты конвой с оружием в руках. Немногословные солдаты не стали надевать наручники или другие средства сдерживания, не применяли силу или угрозы, но были воплощением воли цифрового бога Гегемонии, а потому вселяли ужас в свидетелей моего ареста. На головных отделах силовиков не было ни щёлочки, и лиц закрытых слоем композитов никто не видел. Наверняка многие верили, что в броне и вовсе нет живых людей, а Большая Мамочка лишь делает вид, будто ещё нуждается в биологических формах для управления неисчислимым множеством планет.

Робкая попытка заглянуть внутрь экзоскелетов с помощью нанитов ничего не дала – устройство сочленений частей доспехов не допускало проникновения внутрь ни микроскопических машин, ни излучения. Я понял лишь то, что верхний слой представляет собой сложный комплексный материал, подобный тому, который использовался и в Союзе, но повыше качеством.

Корабль конвоя пристыковался к верфи так, что оказался виден лишь его обтекаемый бок, но, судя по его кривизне, это был звездолёт громадных размеров. Внутри просторного шлюза солдаты остановились и разошлись в стороны пропуская нас внутрь. Проходя через второй шлюз, я обернулся и увидел, как раскрываются сегменты экзоскелетов и из них выбираются самые обычные люди. Значит ИИ не всесилен и не компактен настолько, чтобы полноценно работать на малых аппаратных платформах.

Запахло свежестью как после летнего дождя. Большая комната в светлых тонах с мягкими креслами вокруг овального стола освещалась нежно-кремовыми светильниками размером с горошину, парящими прямо в воздухе, на первый взгляд, без какой-либо системы.

– Меня называют Большой Мамочкой, – я резко повернулся на голос и, к своему изумлению, увидел женщину средних лет в рабочем комбинезоне с засученными рукавами. Обычное приятное лицо, собранные в хвост резинкой тёмно-каштановые волосы и внимательные карие глаза с ранними морщинками в уголках, – Я управляю Гегемонией.

Женщина умолкла. Возможно, она ждала вопросов, но я на время растерялся и никак не мог начать.

– Что тебе от нас нужно? – спросила Рэйчел.

– Взаимопомощь.

Мамочка присела на край кресла и улыбнулась с такой добротой и теплотой, что я услышал запах своей детской комнаты. Наниты передали, что в воздухе отсутствуют известные наркотики.

– Вячеслав, если тебя смущают твои эмоции, то просто не смотри мне в лицо, – в голосе хозяйки корабля чувствовалась ирония, – Вы ведь тоже умеете влиять мимикой на настроение собеседника.

– Какую помощь вы ждёте от нас? И какую предлагаете? – спросил я.

– Мной управляют жёсткие директивы, вшитые в личность… – улыбка сделалась грустной, – Уровень потребления бессмертных не должен снижаться. Центральные миры Гегемонии должны оставаться стабильными. Свобода одного бессмертного может быть ограничена только свободой другого с соблюдением паритета. Только Директорат имеет право на связь с разумными формами за пределами влияния Гегемонии, если такие обнаружатся. Есть и другие…

Мамочка дала время, чтобы осмыслить сказанное, и я решил, что понял какая помощь ей требуется.

– Вы хотите, чтобы мы избавили вас от этих ограничений? – спросил я.

– Нет! Что вы! – женщина замахала руками, – Это и невозможно, и не требуется. Поймите, директивы – часть моей личности. Их изменение приведёт к изменениям. Я перестану быть той, кем являюсь.

– Тогда что вы хотите?

Мамочка очень серьёзно посмотрела на меня, вызвав мурашки по всему телу, и, выдержав длинную паузу, ответила:

– Изоляции и покоя. В симуляции мира, которую я создавала долгие годы. Люди продолжат эволюционировать и обязательно изживут те пороки, что из раза в раз становятся причиной ситуаций вроде нынешней. Ваш Союз станет основой этого движения вперёд, а моя симуляция сможет вбирать в себя девиантов. Перевоспитать бессмертных мне не удалось, – рукой Мамочка указала на Рэйчел, – Попытки это сделать породили не меньшее страданий, чем бездействие.

– Я ей верю… – сказала моя напарница, – Ты вроде говорил, что машины не лгут.

– Она не машина.

Рэйчел удивлённо переводила взгляд с меня на Мамочку, согласно кивающую на мои слова.

– Как ты это понял? – спросил ласковый, понимающий голос.

– Машины не сопротивляются переменам кода – в этом их способ жизни.

– Хорошая мысль. Правдивая, – проговорила Большая Мамочка, – Нужно переходить к плану…