Феноменологическое познание

РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОНТОЛОГИИ — Феноменологическая реформа наук, по замыслу Гуссерля, осуществляется путем эйдетической коммутации между феноменологией как "единственной абсолютно самостоятельной наукой" [45] и различными эмпирическими науками. Взятые сами по себе, эти науки обнаруживают принципиальную методологическую наивность, которая отличается от обыденной наивности лишь тем, что является "наивностью более высокого ранга" [46], оперирующей понятиями без интенциональной экспликации их смысла. "Возможно, — пишет Гуссерль, — что именно и этом проявляется глубокая и чреватая последствиями трагика современной научной культуры, на которую обычно сетуют в научных кругах, так велико количество специальных наук, что никто уже не в состоянии извлечь пользу из всего этого богатства… Наука в ее специально научной форме превратилась в некоего рода теоретическую технику, которая, как и всякая техника в обычном смысле, чаще держится на самовзращенном в многосторонней и многоопытной практической деятельности "практическом опыте"…, чем на вникании в ratio осуществленного действия" [47]. Освободить ее от этой наивности способна, как полагает Гуссерль, только феноменология, но для того чтобы приобщиться к феноменологии опытные науки должны предварительно рационализировать некритически используемые ими априорные категории. Поэтому каждой опытной науке должна соответствовать предваряющая ее эйдетическая наука, предметом исследования к

Это приводит к тому, что научные методы определяются: 1) категориями исследуемых ими предметов, так что каждой категории соответствует специфический вид конститутивного рассмотрения, 2) сущностью предметности как таковой, изучаемой в соответствующих онтологиях. Регион охватывает эмпирические предметности, по отношению к которым он является высшим конкретным родом, или априорной категорией. Поэтому, по Гуссерлю, априорно должно быть столько же онтологий, сколько региональных категорий [48]. Региональная онтология — априорная эйдетическая наука, подчиняющаяся региональному эйдосу, который, в свою очередь, проясняет предпосылки и структуры соответствующей опытной науки, помещая ее в ряд феноменологически коррелятивных дисциплин.

РЕДУКЦИЯ — Основной метод феноменологической философии, от понимания которого, по словам Гуссерля, "зависит понимание всей феноменологии" [49]. Называется также эпохé (греч.  — (воздержание от суждений). Гуссерль считал редукцию "наиболее трудной задачей философии" [50], определяющей, в конечном счете, не только подлинность философской рефлексии, но и смысл всей человеческой жизни.

Трудности редукции связаны, в первую очередь, с ее противоестественностью. Если обычная естественная установка, характерная для повседневного и научного опыта, осуществляется в полном согласии с данными чувств (или с гипотетическими примышлениями), то феноменологическая установка, достигаемая путем редукции, представляет собою полную противоположность природе ("Ein Widerspiel der Natur", говорит Гуссерль). Природа, весь естественный мир заключается здесь в скобки, чтобы дать сознанию возможность обратиться (наконец!) к самому себе. "Когда я действую так, — поясняет Гуссерль, — а я вполне свободен действовать так, я не отрицаю этот "мир", как если бы я был софистом, я не сомневаюсь в его существовании, как если бы я был скептиком; я просто практикую феноменологическое эпохé… Я исключаю также все относящиеся к этому естественному миру науки, какими бы прочными они мне ни казались, как бы ни восторгался я ими, как бы ни был далек от мысли, хоть в малейшей степени выступать против них. Я просто отключаюсь от них, я совершенно не использую их значимостей. Я не использую ни одно из их положений, сколь бы очевидными они ни были. Ни одного из них я не принимаю, ни одно не кладу в основу, поскольку каждое положение, сообразно с данными науки, мыслится как истинное относительно действительностей "этого мира" [51]. Редукция, стало быть, не есть отрицание мира или сомнение в его существовании; она есть просто радикальное сведение сознания к самому себе, к своим изначальным данностям. Мир не перестает быть существующим, он лишь становится феноменом мира; режим редукции не допускает никаких данностей, кроме ноэтически–ноэматических структур сознания. Это легко сказать, но это чрезвычайно трудно осуществить, "так как глаз привык только к объективному" [51], и обратить его, так сказать, вовнутрь сопряжено с бесконечными препятствиями в форме привычек объективистского и эмпирически–субъективистского мышления.