Фэнтези-2005. выпуск 2

Я вполне мог взять их под свою опеку. Но с какой стати? Одна моя деревня доставляла мне достаточно хлопот.

И все же: что мы все делаем здесь? Большинство деревенских вряд ли можно было назвать приличными людьми. В прежней жизни они грабили, они убивали, они были неистовы в своих страстях. И все равно не просматривается строгой зависимости. К примеру, я здесь, и я контролирую этих людей. Но почему кто-то или что-то выдвинуло меня на это место? Я не одно из сверхъестественных созданий, я не садист, и я не жертва. Так что я делаю здесь?..

Поскольку жить здесь можно только двумя способами — наказывать или быть наказанным, ответа на мучающий меня вопрос я найти не мог.

Я шел через рощу по тропинке, ведущей к ведьминому дому. Розамунда могла провести ночь здесь. Вообще-то это было малоправдоподобно, но вполне возможно.

Едва различимая тропинка вела меня меж высоких деревьев с переплетенными ветвями и скрученными прутьями, извивавшимися, словно пальцы мертвецов. Солнце, выглянувшее из облаков и сиявшее сквозь бесчисленные паучьи сети, которые покрывали верхние ветви, заставляло рощу жемчужно опалесциро-вать. Впрочем, я не видел никаких пауков, хотя они бы очень соответствовали этому месту. Мне приходилось слышать, что самые большие пауки охотятся на певчих птиц. Что ж, все, что естественно, — не безобразно. Мы, те, кто руководит людьми, больше всего ценим устоявшийся природный порядок.

По пути к дому ведьмы я пересек болото. Оно опоясывает рощу и кое-где затапливает опушку. Воды болота густые и вязкие, они имеют застоялый запах. И в воде полно мертвых тел. Макушки их голов едва касаются поверхности. С некоторой долей ловкости можно шагать прямо по головам и при этом почти не замочить ног.

Временами головы начинают беспокойно вертеться и пытаются укусить пешехода за ногу. Быстрый пинок обычно сразу приводит их в чувство. Не нужно пинать слишком сильно — им достаточно только напоминания, чтобы они знали свое место, и, кроме того, они в любом случае не чувствуют боли. Однако, как бы то ни было, наказание должно быть неизбежным. В своей деревне я стараюсь жестко пресекать подобное безрассудное поведение.

Прежде чем я достиг берега, ко мне подплыл калибан. Его голова неистово тряслась, он явно пытался что-то сказать. Калибаны, несмотря на их неистребимую жажду общения, совершенно не способны говорить. Размерами они с гномов, за исключением их языков, слишком больших для кукольных ртов. Однажды я осматривал тело одного из калибанов: его голова почти не уступала по размерам человечьей, но язык вполне мог принадлежать корове, и он был впихнут в рот так туго, что затруднял дыхание и наверняка мешал есть. Мы помогали калибанам как могли, однако они все равно страдали из-за своей причудливой физиологии. Я часто удивлялся злобе того, кто послал таких существ сюда, в нашу деревню, в которой не было ни соответствующего медицинского оборудования, ни профессиональных хирургов.

Никогда нельзя быть уверенным в том, что эти создания имеют в виду, но я пошел в направлении, которое он мне указал. Калибан привел меня к юной самоубийце, лежавшей лицом вниз в топкой грязи, ее длинные волосы лениво колыхались в воде. Это была не Розамунда, конечно. Я узнал эту женщину; она была из новичков — тощая маленькая девица со своеобразной внешностью, недостаточно хорошенькая, чтобы выйти замуж, недостаточно умная, чтобы стать ведьмой, недостаточно умелая, чтобы делать что-нибудь другое, даже простейшую работу по дому. Я привык подкармливать ее время от времени, чтобы она не думала, что одинока и совсем никому не нужна, хотя так оно, конечно, и было. У нее не было друзей, детей, супруга… И она наконец пришла сюда. Отчаяние способно довести даже самых флегматичных из нас до прискорбного финала. Ее смерть, скорее всего, была окончательной — эта женщина уже никогда не приедет на нашу станцию, никогда не переродится, самоубийство означает конец всему.

Я двинулся дальше. Вскоре я оказался на твердой земле, а еще несколько минут спустя остановился перед домом ведьмы.

Особняк был построен на неровном скалистом выступе. Дом поднимался уступ за уступом в затянутое полосами тумана небо, его пропорции были причудливыми, словно на детском рисунке, и одновременно зловещими. Узкие уступы в сочетании с пряничными украшениями выглядели крайне нездорово.

На балкон второго этажа вышла ведьма и посмотрела на меня сверху вниз.

— Говорят, ты ищешь Розамунду, Зантия? Она иногда заходила выпить чашечку чая и поболтать. Но сегодня я ее не видела. Ищи в другом месте!

Я не стал надоедать и откланялся. Но попозже надо будет обязательно выяснить, каким образом Розамунда и ведьма спелись. Мы, деревенские, не общаемся с ведьмами и другими сверхъестественными тварями, что также сосланы в наши места. Мы стараемся делать вид, что не замечаем демонов и зомби, калибанов и снежных гигантов. Мы люди, и нам не подобает болтать с созданиями, существование которых не доказано, как если бы они были реальными.