Фердинанд Врангель. След на земле

Перед отплытием Зарембо, чтобы окончательно расположить колошей, устроил для них коллективное угощение — потлач, или игрушку, как говорили в Русской Америке. Местному же вождю Кекхальцечу лейтенант пообещал привезти от главного русского тойона почетную награду — серебряную медаль союзников России.

Попросив вождей присматривать в его отсутствие за редутом, Зарембо на всякий случай оставил в нем четырех промышленников, песельников и плясунов, коих колоши особо отличили за их веселый нрав.

На борту «Чичагова» лейтенант Зарембо вез свыше тысячи бобровых шкур, закупленных у туземцев, и иные меха.

Доклад вернувшегося в Ново-Архангельск Дионисия Зарембо об успешном выполнении порученной ему миссии порадовал Врангеля. Что ж, редут построен своевременно, и теперь есть основание не пропустить англичан на Стикин. Но кое-что в докладе настораживало. По словам Зарембо, стикинские колоши неплохо вооружены ружьями и боеприпасами бывавшими у них американскими и, как будто, английскими торговцами. Хорошо же они соблюдают условия межгосударственных конвенций, запрещающих продавать туземцам этот товар! И вот уже колоши в обмен на пушнину требуют ружья и у Зарембо. Пока продавать нельзя, но в будущем, по окончании срока действий конвенций, без этого никак не обойтись, чтобы выдержать конкуренцию с англичанами.

Об этом он и сообщил в очередном письме главному правлению Российско-Американской компании. Касаясь поездки в селение Росс, обратил внимание директоров компании на другую важную тему — необходимость занятия равнин реки Славянки и переговоров с правительством Мексики.

Уединившись в рабочем кабинете, Врангель писал: «...Занятием сих мест обеспечив колонии в нужнейших потребностях пропитания, Компания могла бы извлечь и многие другие выгоды. Например: это беспрестанно увеличивающееся число стариков промышленных, обремененных семействами, остающихся в тягость Компании и всем жителям колоний. Куда бы их лучше поселить, как не на речке Славянке, где их дети бы вырастали здоровыми и откуда бы сии последние могли поступать на временную службу Компании. Здесь можно бы и главную школу завести и со временем вместе с совершенствованием сельского хозяйства, под опытным и благоразумном управлением возродились бы некоторые полезные фабрики (именно: толстых сукон и одеял, канатный и мыловаренный заводы), извлекалось бы множество произведений, полезных для колоний...»

Упомянув, что долины Славянки, кои он имеет в виду, лежат вне границ русских владений, Врангель добавил: «С другой стороны, по мнению моему, все сии затруднения могли бы быть отстранены, если б наше Правительство вступило на прямые сношения и переговоры с Правительством Мексики о сем предмете. Там хорошо поймут, что соседство горсти русских мужиков, так сказать отгороженных от своей родины, никогда не может быть опасным целости владений Мексики, а напротив русское поселение на этом месте может остановить или по крайней мере затруднить гораздо опаснейшее для Мексики покушение англичан и Северных Соединенных Штатов.

Нужно спешить начатием переговоров с Правительством Мексики об упомянутом предмете, — медлительностью можно повредить успеху, допустить англичан или граждан Соединенных Штатов не токмо помешать нам, но и самим занять те места и лишить Российско-Американскую компанию одного из прекраснейших приобретений в здешнем крае».

Приближалось лето, и пора вновь отправлять «Чичагов» к Стикину.

— В случае появления Огдена, — инструктировал Врангель лейтенанта Зарембо перед отплытием брига, — следует воспрепятствовать ему пройти вверх по реке. Но сделать это надо умело, не прибегая к оружию. Помните, что это запрещено конвенцией, подписанной с англичанами. Ссылайтесь для оправдания своих действий на статью вторую конвенции и мой запрет устраивать англичанам поселение на реке, где уже имеется русская оседлость. Если же Огдену что-то не понравится в ваших действиях, а это должно ему не понравиться, пусть плывет сюда и обращается за разъяснениями ко мне лично.

— А ежели британец прибегнет к силе и откроет огонь? — Судя по оживлению, с каким был задан этот вопрос, подобный поворот событий мог лишь раззадорить известного своим упрямством и неуступчивостью лейтенанта Зарембо.

Врангель, уловив ход его мыслей, усмехнулся:

— Тогда вся ответственность за вооруженный конфликт ляжет на британцев. Никто не запрещает вам принять в случае необходимости меры для самообороны. Предупредительный огонь может остудить горячую голову Огдена. Если я не ошибаюсь, на «Чичагове» четырнадцать пушек...

— И две в редуте! — напомнил Зарембо.

— Это все ж кое-что, и любой, даже цивилизованный, бандит доводы, подкрепленные силой, понимает лучше, чем слова. В случае заварушки к вам поспешит на помощь прапорщик Кузнецов на шхуне «Чилькат» — вы, кстати, уйдете отсюда вместе. Но я надеюсь, что, столкнувшись с твердым отказом пропустить его судно и хоть чуть-чуть пошевелив мозгами, если они у него есть, агент Гудзонбайской компании на рожон не полезет, на вооруженное столкновение не пойдет.