Фергус Крейн и огненные алмазы

Это Фергусу совсем уж не поправилось. Какую помощь? И что скажет мама?

Он снова взглянул на часы. Семь тридцать пять. Мама давно уже трудится в булочной. Надо поторапливаться — иначе он опоздает в школу, а капитан Крюк терпеть не может мальчиков и девочек, которые опаздывают на уроки.

Фергусу вовсе не хотелось целый день проторчать на мачте, размахивая сигнальными флажками. Ну уж нет! С пего хватит! Правда, в прошлый раз они с Боливией ухитрились неплохо провести там время.

Фергус вскочил, схватил «Практическую спелеологию для начинающих», сунул в ранец и помчался вниз. В кухне он мигом проглотил круассан, который мама оставила ему на завтрак, взял из холодильника коробку с ланчем, почистил в ванной зубы, закинул ранец за спину и выбежал из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Семь сорок три. Фергус сломя голову мчался вниз по лестнице, вихрем пролетая площадки на этажах. Если бы мисс Джемайма Гамм вышла из своей квартиры раньше, он бы попросту сбил ее с ног. Теперь же взвихренная им струя воздуха наподобие той, что с бешеной скоростью выбивается из-под винта аэроплана перед взлетом, увлекла мисс Джемайму и протащила ее на несколько ступенек вниз вместе с огромной клеткой на колесиках от детской коляски, в которой отчаянно трепыхались ее канарейки.

— Ах, Фергус, — защебетала мисс Джемайма таким тоненьким голоском, словно сама принадлежала к столь любимому ею семейству пернатых, — пожалуйста, поблагодари свою милую мамочку за тмин… ах… она так любезна… ах… ах… — Зрачки мисс Гамм прыгали вверх и вниз за стеклами очков в стальной оправе. — Ты не видел кота Бигсби-Клаттербаков? Эту гнусную тварь?

— Нет, мисс Гамм, — донесся уже с самого низа голос Фергуса.

Он добрался до вестибюля и по холодным мраморным плиткам помчался к выходу. Мадам Лавиния и Артуро Сквиджи вынимали из своих ящиков почту. Фергус попытался протиснуться между ними.

— Доброе утро, мадам Лавиния, доброе утро, мистер Сквиджи, — проговорил он.

Мадам Лавиния обернулась. На шее у нее а вякнул и бусины длинного янтарного ожерелья, а на голове заколыхался огромный сноп рыжих завитков, утыканных золотыми шпильками.

— Ах, это ты, Фергус? Мой маленький маэстро. — Смех мадам Лавинии дребезжал, как расстроенный рояль. — Куда ты так торопишься?

— Небось опаздываешь в школу, старина? — Мистер Сквиджи поднял голову. На макушке у него блестела накладка из черных волос. Помахивая извлеченным из ящика конвертом, благоухающим сиренью, он продолжал: — Ах, дорогая мадам Лавиния. Где наша молодость? Впрочем, вам, любовь моя, никто никогда больше двадцати одного не дает. — Артуро склонился в театральном поклоне и поцеловал руку мадам Лавинии.

— О мистер Сквиджи! Вы так любезны! — засмеялась мадам Лавиния под мелодичный перестук янтарных бусин. — Даже слишком любезны!

Фергюсу все же удалось проскочить мимо них.

— Удачного дня! — тонкой трелью залилась мадам Лавиния.

— Семь футов под килем, старина! — крикнул ему вслед Артуро Сквиджи.

— Спасибо, — отозвался Фергус.

Фергус наконец добрался до двери, отворил ее и выскочил на улицу. Семь часов пятьдесят одна минута. Он вышел из дому на шесть минут позже обычного и потому должен мчаться во весь опор.

Пробегая мимо булочной Байдербекера, Фергус, как всегда, приостановился помахать через окно маме.

Миссис Крейн работала уже с пяти часов утра. Фергус знал, что у нее вошло в привычку взглянуть на него перед уходом в школу — пусть даже сквозь стекло витрины. Миссис Крейн подняла голову. При виде Фергуса на ее утомленном лице засияла улыбка. Она жестом показала на его ранец и произнесла слова «ланч» и «коробка», и хотя сквозь стекло ничего не было слышно, Фергус поднял большой палец, показывая, что все понял и что коробку он не забыл.

Он пронесся мимо кафе и лавок, мимо шарманщика Антонио, мимо театра, где вышагивал взад-вперед Лупоглазый Нед, пробежал по переулку, миновал тележку с бубликами, выскочил на берег канала и помчался дальше.

Когда он огибал мыс Циклонов, на котором высился старый маяк, впереди показались паруса и мачты «Бетти-Джин». Ни на секунду не сбавляя скорости, Фергус пробежал по пристани и остановился у сходней. Рядом стоял маленький щит. На нем золотыми буквами была выведена надпись «Учебный корабль „Бетти-Джин“», а ниже красовалось изображение хмурой русалки в академической шапочке.

— С добрым утром! С добрым утром! — раздался клекот Боливии, сидевшей на перилах сходней. — Посмотри на часы! Посмотри на часы!

— Знаю, — отозвался Фергус, проходя по качавшимся сходням. — Только не говори капитану, а то он пошлет меня на мачту махать флажками.

— Махать флажками! Махать флажками! — провизжала Боливия, подскакивая поочередно то на левой, то на правой лапке.

— Да, знаю, что ты любишь сигнализацию семафорными флажками, но я припас для тебя кое-что получше.

Фергус сбросил со спины ранец и вытащил коробку с ланчем.

— Флорентинки! Флорентинки! — радостно заверещала попугайчиха.

— Да, да, только, пожалуйста, потише. Незачем орать на всю школу. — Фергус посмотрел на коробку с ланчем и застыл от изумления. — Ой, что это?!