Ферма механических тел

Но даже если не принимать в расчет беллетристические сюжеты войны между людьми и машинами, ничего хорошего от роботизации ждать не стоит. Если использовать автоматонов, как солдат, войны превратятся в геноцид. А если как рабочую силу, то на рынке труда случится коллапс безработицы. Я, конечно, туповата, чтобы всерьез размышлять о подобных вещах. Поэтому просто повторяю слова старины Петера Шестопала. Выгнанного из цеха высокотехнологичным конвейером, к слову.

И вообще вселение духов в предмет пованивает некромантией! Ведь кроме этичности, ничем не отличается от вселения их в трупы, то бишь создания зомби.

— Я тоже не сторонник автоматизации, черт бы ее побрал, — досадливо отмахнулся Ли Мэй. — Но вопрос не в том, будет ли создан автоматон, а в том, когда это случится. Локомотив прогресса разогнался до такой степени, что теперь его даже наша всемогущая Церковь не сможет затормозить, как делала это в Средневековье, сжигая ученых на кострах. В наших силах лишь попытаться предотвратить катастрофу, которая непременно случится, окажись автоматоны в единоличном пользовании империи.

— У империй есть лишь одна потребность — расширение границ, — задумчиво повторила я слова Барти. — Значит, Анталамория кинет автоматонов на захватническую войну. Остальные страны должны будут ответить тем же или окажутся уничтоженными, — и тут меня осенило. — Поэтому Лига и продает секрет создания автоматонов в Контрем? Чтобы Контрем в свою очередь продал его всему миру, уравняв шансы?

— Из двух зол, как говорится, — пробормотал Ли Мэй. — Конфедерация — страна развивающаяся, а у таких обычно присутствует исключительная потребность в наращении капитала. Поэтому Контрем единственный, кто не станет присваивать технологию автоматизации себе, а продаст подороже всем желающим.

Так-то оно так, только не стоит забывать, что контремская элита сформировалась из типов, которым Барти помогает избежать правосудия в Анталамории. То бишь из беглых каторжников, бандитов и коррумпированных чиновников. Дарить им автоматона в безраздельное пользование я бы тоже поостереглась. Но кому тут сдалось мое ценное мнение.

— Я слишком необразованна, чтобы рассуждать о политике, — скопировав его инсультную улыбку, предупредила я.

— Твоя самокритичность не помешала бы половине Палаты Лордов, — сыронизировал он и несинхронно моргнул. — Если передумаешь, сообщи Цадоку.

Я неуверенно кивнула. Его слова, как и месяц назад при попытке сдать его тайной полиции, заставили засомневаться в правильности выбранного решения. Без принуждения и даже без смысловых ловушек, так любимых Тешем. Может все дело в том, что он просто прав?

Если Анталамория создаст автоматонов, она получит ключ к мировому господству. И что тогда будет, ну, например с Барти, который сражается против этого? Он ведь террорист на службе конфедерации. Тайная полиция не может до него добраться. Зато сможет автоматон, сильный человеческим разумом, но лишенный слабостей человеческого тела.

— Нам на север, в Гномий квартал, — подсказал Ли Мэй, сворачивая тему моего вступления в ряды оппозиционеров.

Следуя указаниям инквизитора, знающего наизусть, видимо, всю столицу, я припарковала паромобиль у тротуара рядом с высоким кованым забором. Огромный особняк за ним из красного кирпича с застекленной крышей напоминал вокзал. Коротышки вообще любители прямых, четких линий и обилия стекла. Табличка на воротах оповещала о располагающейся здесь ферме механических тел, находящейся в частной собственности «Дедерик Инк.». У меня слегка засосало под ложечкой от предвкушения скорой встречи со своим кумиром.

Мы оставили «Стэнли Стимер», обошли владения гениального изобретателя по периметру и вошли в укрытую вьюном неприметную калитку с противоположной стороны от парадного въезда. Я огляделась и восторженно присвистнула. Нас окружили латунные механические деревья, под сенью которых смотрели в небо, снимали шляпы и танцевали такие же статуи.

Ли Мэй вел меня с уверенностью человека, не раз здесь бывавшего. Я с благоговением глазела на диковинный сад и старалась не отставать от чеканного широкого шага невозмутимого инквизитора. Механические деревья тихо поскрипывали на осеннем ветру и даже сбрасывали металлические листья. Статуи приветственно махали руками и поворачивали головы нам вослед. Вот что значит настоящая ферма механических тел!

Чем ближе к особняку мы подходили, тем отчетливей становился гул, стук и звон, доносящийся из его глубин. Когда мы оказались у черного входа, инквизитор один раз грохнул серебряным кулаком в дверь, а я скрипнула зубами. Что за привычка? У меня аж задница поджимается от ассоциаций с военной бомбежкой!

Открыл нам представительный гном в ливрее мажордома, которая шла ему так же, как мне юбки. Седая борода, заплетенная в национальные косы, доставала ему до пупа, а лысая макушка была аккурат мне до подбородка.

— Croeso, — он почтительно шарахнул кулаком по груди перед инквизитором, ну, и передо мной за компанию. — Y meistr yn aros i chi19.