Ферма механических тел

— Для вторжения маловат масштаб диверсии, — бесстрастно пояснил Ли Мэй, в очередной раз убеждая меня в стали своих яиц. — Чтобы Наугрим позволил провести расследование на своей территории, необходим, черт возьми, международный конфликт. С жертвами среди мирного имперского населения.

Я задумалась, мимоходом отметив, что его непрошибаемое спокойствие действует на меня, как кислородная маска. Нервная трясучка отступает, не давая мыслям путаться, как провода в коммутационной станции. То-то Барти обрадуется, что хоть кому-то удается притормозить мою привычку лететь поперед паровоза. Перебрав в памяти списки продукции «Дедерик Инк.», я остановилась на наиболее «удобном» варианте для диверсии:

— Бомбы могут быть заложены в статуях, которые фабрика поставляет для городских парков.

— Я направлю доверенных товарищей с этим разобраться, — хмуро кивнул мастер Дедерик, повел седыми бровями и вышел из лаборатории. — Гаечка, вознаграждение вам гарантировано.

Я не стала кокетничать и отказываться. Возможно, в скором времени каждая ассигнация будет на счету. Ведь если «доверенные товарищи» упустят хоть одну бомбу, сюда нагрянут бобби, и мне снова придется уходить в подполье.

— Анри, — Ли Мэй мягко потянул меня за локоть, вынуждая пропустить изобретателя вперед по коридору.

Я отметила пальцы инквизитора, предусмотрительно касающиеся лишь рубашки, и вопросительно уставилась в виноватые чернильные глаза, полускрытые упавшими вперед смоляными прядями.

— Анри, я прошу прощения. Я привел тебя сюда, пытаясь укрыть от тайной полиции, но не предугадал, что они так скоро перейдут к активным действиям. Я найду тебе другое убежище…

— Не надо! — перебила я не своим голосом, стараясь не обращать внимания, как защипало в носу.

У меня никто и никогда не просил прощения за доставленные неудобства и даже проблемы. Теш психопат, у него мозги не заточены на критическую оценку своих действий, поэтому он априори прав. Барти слишком горд, чтобы признать свою вину, а Шпилька слишком заносчива. Зато в моих неприятностях винит себя инквизитор!

— Я не хочу, чтобы кто-то страдал по моей вине! — Ли Мэй впервые на моей памяти повысил голос, сверкнув решительным, почти отчаянным взглядом.

А я явственно услышала невысказанное «еще кто-то». Что же его так сломило на войне, раз он ищет искупления у каждого встречного? У меня задрожали пальцы и страстно захотелось починить его душу, как сломанный механизм.

— Лично я по твоей вине разве что наслаждаюсь жизнью, Ли Мэй, — я улыбнулась и ненавязчиво высвободилась из захвата. Чувствовать чьи-то руки, кроме хунгана, было все еще непривычно. — Из-за тебя я вырвалась из мафии и из-за тебя стала единственным подмастерьем гениального изобретателя. Так уж и быть, за это я тебя прощаю. А если не хочешь, чтобы я страдала, то не отнимай у меня мечту, которую сам же и исполнил.

Инквизитор смотрел на меня неотрывно с какой-то дикой смесью уважения, осуждения, бессильного отчаяния и благодарности. Смотрел так долго, что у меня даже шея затекла от того, как долго я стою с запрокинутой головой. Вот сейчас как постучусь лбом ему в грудь, может, хоть тогда отомрет!

— А я думал, ты умнее, — наконец, иронично улыбнулся Ли Мэй, повторяя фразу, сказанную в первую нашу встречу.

Ага, я еще тогда мысленно ему ответила, что жизнь вообще полна разочарований. Но на сей раз, кажется, я его не разочаровала. По крайней мере из его глаз ушли тоска и застарелая боль. Вот и славно!

— Ах да, и еще, Анри, — он снова остановил меня, собравшуюся было последовать за изобретателем. Левая половина лица его вдруг дернулась, будто в преддверии нового инсульта. — Будь осторожна с Евангелин. Теургия чересчур приблизила ее к ангелам.

Дерьмово. Она, как и высшие светлые духи всегда ставит общее благо превыше частного? И при этом истово верит, что ее дело правое? Значит, делиться своими сомнениями в аморальности и неэтичности автоматона с ней не стоит.

Я серьезно кивнула и тоже за рукав рубашки потянула своего самого проблемного пациента к кабинету мастера Дедерика. Где уже вовсю шло обсуждение плана нашего проникновения в Тагартскую школу эзотерики.

— Она способная девочка, но вряд ли осилит работу под прикрытием, Цадок, — мелодичный голос Евангелин, сидящей на расчищенном от слесарных инструментов диване, каждой ноткой выражал недоверие к нашей затее, озвученной Ли Мэем.

Мы не посвящали ее в тонкости моих способностей, но, думаю, она и сама догадалась. Или просто настолько безоговорочно доверяет решениям Ли Мэя.

— Ерунда, нужны лишь поддельные документы и подставная легенда, — заступился за меня мастер Дедерик.

Я шлепнулась на подоконник и хотела было заикнуться о Теше, которому без проблем достать все необходимое, но вовремя вспомнила, что его нет в столице. Полли сообщила, что его внезапно сдернули на родину, в королевство.

— Я этим займусь, есть у меня один должник, который может помочь, — отмахнулся Ли Мэй. — Что еще нужно?

Гном уселся за стол, пожевал губами и растерянно крякнул. Евангелин расправила складки на бежевом платье и с налетом превосходства предположила:

— Этикет?