Фернандо Магеллан. Книга 2

– Почему Всевышний жесток, – неожиданно спросил Гальего, – требует веры из-за страха?

– Он грозит отступникам. Ни один волос не падет с головы праведника, – пояснил Антоний.

– Отчего же все умирают?

– Каждому свой час, – привычно произнес священник.

– Нет, – возразил кормчий, – Господь суров. Даже Сын Его, искупивший грехи человеческие, говорил: «Не мир Я принес, но— меч!» А мы, черви морские, созданы по Его образу и подобию, поэтому убиваем друг друга.

– Иисус заповедал любовь, – напомнил францисканец. – Он отринул старую заповедь Моисея «Око за око, зуб за зуб» и сказал: «Возлюби ближнего, как самого себя!».

– Я много плавал и не видел, чтобы люди любили других, «как самого себя».

– Вы больны, раздражены, – Антоний попытался успокоить штурмана. – Придет время, и все поймут простую истину.

– Когда?

– По пришествии Царствия Божия на землю.

Я не доживу до тех лет. Господь отмерил мне мало жизни.

– Кто вам сказал?

– Я знаю, я чувствую, как она уходит.

– Вас мучают боли?

– Хуже… Душа устала.

– Уповайте на Господа, молитесь!

– Не хочу, – сознался Вашко. – Не хочу вставать, думать, молиться. Все надоело.

– Это ужасно! – забеспокоился Антоний. – Вы не верите в Царствие Божие? Не слышите поющих в ночи ангелов?

– Они поют другим, – кормчий с завистью и укором посмотрел на Глухого.

– Не думайте так, – попросил священник. – Я помолюсь за вас.

– Господь жесток, – повторил Гальего, – не беспокойте Его. Если Он решил отнять у меня жизнь, то не отступит.

– Мм… М-му… – замычал сосед.

– Что тебе? – Антоний подошел к Глухому— Тяжело? – Дотронулся до липкой волосатой груди. – Пламенем горишь… Сейчас полегчает… – приложил к груди Библию. – Во имя Отца, Сына и Святого духа… – начал читать молитву, но тот застонал, сжал сухие растрескавшиеся губы, заворочался. Тяжелая книга скатилась на пол.

– Пить хочет, – сказал молодой матрос с язвами на теле.

Антоний перекрестил Глухого, пошел к бочке. Деревянная бадья была пустой, железный ковш валялся на дне. Священник тщетно поскреб мокрое донышко, взял ковш, направился в трюм, где хранилась свежая питьевая вода. Он добрался в темноте на ощупь до бочки, зачерпнул пахнувшую илом холодную жидкость, напился. Стараясь не разлить воду и опасаясь наскочить на стену или грузы, уложенные по краям прохода, выставил левую руку в пустоту и побрел назад. Антоний слышал, как по полу пробегали крысы, боялся ненароком раздавить мерзкую тварь.

На палубе застучали каблуки, за спиной заскрипел и отворился люк. Желтое пятно света выхватило бочки, мешки, спускавшиеся по лестнице ноги, штаны штурмана-сицилийца. Оглядевшись и не заметив священника, Антон Соломон подняв фонарь над головой, крикнул наверх: «Мартин, давай их по одному!» Загремели цепи, тускло блеснуло железо. Антоний узнал закованного в кандалы Филиппе. За ним показались трое моряков. Арестанты понуро побрели в каморку, служившую карцером. Штурман шел впереди.

Зазвенели ключи, щелкнул замок, лязгнул железный засов, заскрипела дубовая дверь – пленники втиснулись в пустой сырой чулан, не более четырех квадратных метров, без окон и вентиляции.

– Я оставлю фонарь и принесу поесть, – пообещал Соломон, – если скажете, где нашли золото.

– Мы не виноваты! – взмолился Педро. – Хуан один знает место.

– Мы ничего не слышали, – поддержал Филиппе.

– Завтра вам не дадут хлеба с водой! – штурман припугнул арестантов. – Через неделю начнете пить кровь друг у друга, хотя каждый юнга будет знать, где оно лежит. На рассвете туда отправятся десятки людей. Зачем вам скрывать место?

– В камнях у ручья, в получасе ходьбы по правому берегу, – глухо промолвил Диего.

– Не лжешь? – Соломон повысил голос— Поклянись!

– Чтоб мне не увидеть берега… – послышался торопливый голос. Резко вскрикнула дверь, стукнул замок. Гулко в кромешной темноте сапоги протопали к лестнице. Священник постоял, расплескивая дрожащей рукой воду и раздумывая: вернуться в кубрик или узнать у заключенных, о чем шла речь? Мыши зашуршали под ногами, капеллану ужасно захотелось скорее вернуться к свету. Он поборол любопытство, осторожно пошел в лазарет.

* * *

– Вы звали меня, сеньор капитан-генерал? – Моралес изящно поклонился, снял большую бархатную шапку, спрятал живот. Розовые щеки слегка надулись. – Юнга сказал, будто нашел золото. – Близорукие глаза заметили на столе сверток, прищурились, цепко впились в тряпки.

– Надо проверить качество металла. – Магеллан откинул покрывало. – Вы сумеете отличить золото от обманки?

– Разумеется, – это очень просто!

– Что для этого необходимо?

– Достаточное количество чистого песка и весы.

– Зачем?

– Обманка в шесть раз легче золота, – свысока пояснил Моралес, разглядывая кучу— Здесь много грязи… – он заколебался.

– Нужно очистить? – расстроился шурин.

– Вы торопитесь?

– Да, – признался Дуарте.

– Тогда опустите в кислоту, – посоветовал врач.

– Что произойдет?

– Золото опустится на дно, а обманка растворится.

Моралес поднес щепотку к носу, поглядел на цвет.

– Красиво блестит! – радостно заметил Барбоса.

– Лучше бы оно не блестело, – кисло ответил испанец.

– Почему? – не понял Дуарте.