Фиалки на снегу

Гизела огляделась и улыбнулась. Казалось, в комнате расцвел сад, повсюду были фиалки и незабудки.

— Возможно, когда-нибудь эта девочка-цветочница подарит шаль тебе, — насмешливо произнесла Гизела.

— О чем ты говоришь?

Гизела усмехнулась:

— За последние семь дней Джон Сен-Жермен скупал у малышки все цветы и посылал сюда.

— Откуда ты узнала, где он их купил?

— Смотрела и слушала, — ответила Гизела.

— Я тебя не видела…

— Дитя мое, оставит ли ангел-хранитель смертного, вверенного ему?

— Значит, все это время ты была неподалеку? — спросила Изабель.

— Уж не думаешь ли ты, что я рядом с тобой только тогда, когда ты меня видишь? Ты не можешь видеть или осязать любовь — но тем не менее она существует.

Изабель кивнула в знак понимания.

— Как и ненависть, — прибавила она, невол! но вспомнив Уильяма Гримсби.

— Ненависть — такое страшное чувство… Ты можешь обрести покой и душевный мир, только отдавшись любви, — наставительно проговорила Гизела. — Сегодня я появилась, потому что твои мысли прояснились; я хочу дать тебе совет.

Изабель выжидательно посмотрела на нее.

— Завтра рано утром ты должна пойти в дом к Сен-Жермену — одна — и рассказать его светлости о том, что говорил граф.

— Но я не могу! — возразила Изабель. — Идти одной к мужчине неприлично. Это погубит мою репутацию…

— Рано утром тебя никто не увидит, — возразила Гизела. — Кроме того, завтра первое апреля. В этот день разрешено все. С утра до позднего вечера продолжается День дураков!

— Ну, я не знаю, — заколебалась Изабель. — Что, если…

— Почему вы, смертные, так непоследовательны и глупы? — с явным раздражением прервала ее Гизела. — Ты умоляешь о совете; когда я даю тебе совет, заявляешь, что не можешь ему последовать. Кто не рискует, тот не выигрывает. Скажи, дитя мое, разве я хоть когда-нибудь давала тебе дурной совет?

Изабель покачала головой. Гизеле все-таки удалось ее убедить.

— Прости, что я так упорствовала, отрицая твою божественную мудрость.

— Благодарение господу за чудо, — закатив глаза, проворчала Гизела.

…На следующий день, ровно в восемь часов утра, Изабель приоткрыла дверь своей спальни и прислушалась. В коридоре и на лестнице было тихо. Девушка выглянула в дверь: в коридоре не было ни души. Оглянувшись на свою старинную подругу, она прошептала:

— Пожелай мне удачи.

— Надеюсь, ты получишь удовольствие, — отвечала Гизела.

Выйдя из комнаты, Изабель бесшумно прикрыла за собой дверь и поспешила к лестнице для слуг. В черном плаще с капюшоном и черных ботинках она была похожа на девочку-служанку, торопящуюся на рынок. Легкая шерстяная юбка и белая полотняная блузка, присобранная у ворота, дополняли картину. Опасно ходить по улицам Лондона в богатом платье — по крайней мере так сказала ей Гизела.

Изабель зашла в кухню, всполошив слуг, и с очаровательной улыбкой объяснила:

— Я не могла заснуть и решила, что мне нужно подышать свежим воздухом.

— Это в Лондоне-то свежий воздух?.. — раздался у нее за спиной смешок одной из служанок.

Очутившись на улице, девушка набросила на голову капюшон и направилась вниз по Пикка-дилли к Парк-лейн, где жил герцог.

Вскоре Изабель остановилась у особняка Сен-Жерменов. Она огляделась; на улице перед домом никого не было. Взбежав по парадной лестнице, она взялась за дверной молоток и застучала изо всех сил, надеясь, что ей откроют прежде, чем она будет замечена каким-нибудь случайным прохожим.

Дверь распахнулась.

— Доббс! — облегченно выдохнула девушка, увидев дворецкого.

— Мисс Монтгомери, что вы здесь делаете в такое время? — Слуга был явно ошеломлен ее неожиданным появлением.

— Я должна поговорить с его светлостью, — тоном, не терпящим возражений, заявила девушка. Доббс отступил на шаг, пропуская ее в дом.

— Поторопитесь, миледи, иначе вас могут увидеть, — проговорил он, затворяя за ней дверь.

Оказавшись в холле, Изабель огляделась по сторонам, на этот раз не придав никакого значения окружавшей ее роскоши, — слишком она была взволнована. Она сейчас могла думать лишь о том, что, к счастью, ей удалось проникнуть в дом незамеченной, и — что было важнее всего — о том, что она сообщит герцогу.

— Его светлость еще не спускался, — сообщил девушке Доббс. — Вы не подождете его в гостиной?

В крайней растерянности Изабель прикусила нижнюю губу. Если она будет терпеливо ожидать в гостиной, ее могут обнаружить…

— Где находится его комната? — решительно направившись через холл к мраморной лестнице, спросила она.

— Но, мисс Монтгомери!.. — в замешательстве воскликнул Доббс.

Уже поставиа ногу на нижнюю ступеньку лестницы, Изабель бросила через плечо:

— Через несколько минут мне нужно уйти, иначе в Монтгомери-хауз заметят мое отсутствие.

— Апартаменты его светлости — за первой дверью направо на третьем этаже, — смирившись со столь явным нарушением приличий, проговорил Доббс.

Изабель взбежала по лестнице и остановилась у двери, охваченная сомнением. Сделав над собой усилие, она постучала.

— Войдите, — раздался голос герцога.