Фиалки под снегом

– В доме таких кед мы не обнаружили, – Павел присел на корточки. – Нужно сделать снимки и слепки. А вдруг… Чем черт не шутит.

Понятые и хозяйка тихо стояли у лестницы.

Прохоров демонстративно простукал стену и пошарил на пустых полках, явно изготовленных для консервных банок. Теперь они служили домом для разных насекомых. Вероятно, молодая хозяйка предпочитала все покупать в магазине, а не тратить время и не портить наращенные ногти.

Приятели еще раз проверили стены, надеясь, что какой-то кирпич скрывает тайник, но не обнаружили ничего нового.

– Похоже, мы на ложном пути, – вздохнул Павел.

Константин вышагивал по холодному полу:

– А следы кед? Здесь явно были посторонние. Вряд ли хозяин или хозяйка надели бы такую обувь. Скорее всего, мы что-то не учли.

– Тогда ищи.

Скворцов в который раз посмотрел на потолок:

– А это трубы канализации?

– Вне всякого сомнения.

Оперативник подошел к одной, образовавшей латинскую букву «у»:

– А вот эта, по-твоему, куда ведет?

– Разумеется, к… – хотел сказать Павел, но запнулся. – Слушай, а ведь верно! Ванные комнаты, кухня и туалет – на другом конце, – он подошел к ветхой деревянной двери, соединявшей комнаты подвала, и распахнул ее:

– Да вот и остальные трубы.

– Здесь Петька тоже все осмотрел? – поинтересовался Константин. Вторая подвальная комната была гораздо меньше первой.

– Разумеется. Да тут делать нечего, кирпичи на диво плотно пригнаны, – отозвался Петр. – Тайник не в стене.

– Давайте лучше разберемся с трубами, – вставила Катя.

– Ну, здесь как раз все понятно, – Константин водил указательным пальцем. – Вон та – от ванной, эта – от туалета.

– А для чего же понадобилась еще одна? – удивился Леонид.

– Не помните, что над этим местом? – Киселев наморщил лоб. – Если мне не изменяет память, прихожая. Никаких умывальников и отливов там нет. И труба какая-то странная, с болтом. У остальных не вижу ничего подобного. Чемодан с инструментами у вас имеется? – спросил он у Елены Матвеевны.

– Конечно, еще от отца Игоря остался. В прихожей стоит, сейчас принесу – она быстро вышла из подвала и вскоре вернулась с чемоданчиком:

– Держите. Здесь все.

Рука Киселева сразу нащупала отвертку:

– А ну-ка, ну-ка, что тут у вас?

Болт заскрипел и неохотно подался. Вместе с ним отвалилась маленькая часть трубы. Константин сунул руку в отверстие и крякнул:

– Золото и бриллианты не обнаружены.

– Я и не надеялся, – грудь Павла вздымалась от волнения. – Михалыч, возьми необходимые пробы. Может, удастся выяснить, что за материал здесь хранили. Теперь нам предстоит решить такую задачу, мои добрые друзья. Общими усилиями тайник найден, и ни у кого из вас нет сомнения, что здесь хозяева прятали ценности. Иначе для какой надобности соорудили эту трубу?

– Но кто из них? Отец или его сынок? – поинтересовалась Катя. Они не обращали внимания на хозяйку и понятых, стоявших с раскрытыми ртами.

– Игорь и Таня вообще в этот подвал не входили, – вставила Елена Матвеевна. – А вот мои сваты часто сюда наведывались. Особенно сват. Все закрутки свои проверял. Да только что их проверять? Вряд ли он их когда-нибудь делал, все покойница.

Теперь полицейские вспомнили о матери погибшей и ее соседях.

– Вы можете быть свободны, – бросил им Павел. – Леня, дай им протоколы, пусть распишутся.

Людмила Васильевна явно не хотела уходить. Ее тонкие губы недовольно сжались:

– А нам и спешить-то вроде некуда, – процедила женщина. – Тем более от важных дел вы нас уже оторвали. Вероятно, вам еще потребуется наша помощь.

– Мы уже уезжаем, – охладил ее пыл Константин.

Муж потянул Симонову за руку:

– Пойдем, скоро дети приедут. Да и мешаем мы людям.

– Как скажете, – Людмила Васильевна обиженно оглянулась на прощанье. – Вы зовите, если что.

– Обязательно, – оперативники дождались, когда Елена Матвеевна и Симоновы вышли из подвала.

– А ведь права хозяйка, – заметил Константин. – Современные предприниматели предпочитают хранить сбережения в банках и пользоваться кредитками. Не прятал же Игорь Ладожский здесь пластиковые карты. Тем более труба явно сделана давно, еще при его отце.

– Кстати, мы ничего про него не знаем, – сказала Зорина. – Возможно, при выяснении сведений об Иване Ладожском и выплывет что-нибудь интересное.

Киселев повернулся к Пете:

– Альбомы с фотками у тебя?

– Я же говорил, собрал весь хлам, который обнаружил, – недовольно буркнул Прохоров, и его щеки стали пунцовыми.

– Не кипятись, – успокоил его Скворцов. – Это дело не такое легкое, как кажется на первый взгляд. Поэтому нам важна каждая мелочь. Ну, что, ребята, поднимемся наверх?

– С удовольствием, – кивнул Павел.

Оперативники и журналистка медленно поднимались по лестнице.

Выйдя наконец на свежий воздух, все вздохнули с облегчением.

– А здесь действительно хорошо, – произнесла Катя. – Речка, лес… В саду такие красивые цветы…

– Никто не спорит, – майору было не до лирики. – Петя и Леня, вы уж как-нибудь своим ходом до отдела доберитесь. Михалыча мы подбросим. Извините, но на всех места не хватит.