Фиаско

Ячейки сетки дрожали и гнулись, но он смог определить приблизительное расстояние. Запятые отделяли от «Гавриила» несколько сот метров. И тогда огромная плоскость планеты под пятью черными сгрудившимися точками внезапно вздулась выпуклостью и тут же вернулась в обычное состояние, но все черные точки исчезли. Место, где они темнели еще минуту назад, слегка дрожало тонкой, будто воздушной дрожью. И вдруг вспыхнуло чудовищным красным сиянием, словно струей светящейся крови, которая выгорела алым пузырем, побурела и погасла. Далекие пространства туч, на тысячи миль разбросанных ударом, лениво ворочались над поверхностью океана, более темной, чем берег континента на востоке. Окно с крутыми облачными берегами было по-прежнему широко раскрытым, но пустым.

– Гравиметры! – приказал пилот.

– Слушаюсь.

GOD говорил, как всегда, голосом, лишенным эмоций, однако пилоту казалось, что в нем звучит какая-то наглость. Словно машина, превосходящая его сообразительностью, выполняла приказы неохотно и так, чтобы он это почувствовал. В клубке перепутанных геодезических линий появилась едва заметная дрожь, прорезала сгусток сети и пропала. Геодезическое сплетение распрямлялось. На фоне белой планеты с брешью в облаках, подобной огромному оку тайфуна, снова установилась прямоугольная сетка гравитационных координат.

– «Гавриил» выстрелил в себя нуклеонами с теравольтажом, ведь так? – спросил пилот.

– Да.

– По касательной с точностью до одного гейзенберга?

– Да.

– Откуда он взял дополнительную энергию? Ведь его масса была слишком мала, чтобы сжать пространство в микродыру?

– Тератрон при замыкании работает как сидератор. Забирает энергию извне.

– Возникает дефицит?

– Да.

– В виде отрицательной энергии?

– Да.

– В каком радиусе?

– В надсветовом подпространстве «Гавриил» взял ее в радиусе миллиона километров.

– Почему этого не ощутила ни Квинта, ни луна, ни мы?

– Потому что это квантовый заем в пределе Голенбаха. Нужно объяснять дальше?

– Необязательно, – ответил пилот. – Поскольку коллапс произошел за время, меньшее чем миллионная доля наносекунды, возникли два концентрических горизонта событий Рахмана – Керра.

– Да, – сказал GOD. Он не умел удивляться, но пилот ощутил прозвучавшее в этом слове уважение.

– Значит, сингулярность, оставшаяся после «Гавриила», в этом мире уже не существует. Просчитай, чтобы убедиться, прав ли я.

– Уже просчитал, – ответил GOD, – не существует с вероятностью один на сто тысяч.

– Так что же ты рассказывал командиру сказки о мухах? – спросил пилот.

– Вероятность не равняется нулю.

– Согласно геодезическим движениям, коллапс имел сильное гелиофугальное отклонение, и, приведя массы всех тел системы к точкам, можно высчитать фокус, куда выбросило их ракеты… Макротуннельным эффектом. Не так ли?

– Так.

– Разброс не может иметь размеров парсека. Должен быть меньше. Сможешь подсчитать?

– Да.

– И что же?

– Туннельные переброски имеют вероятностный характер, а независимые вероятности перемножаются.

– Переведем это на язык здравого смысла. Кроме дзеты, в этой системе насчитывается девять планет. Создается система нелинейных уравнений, не поддающихся интегрированию, однако планеты переняли момент вращения протосолнца, и можно поэтому свести массу всей системы к точке центра.

– Это слишком неточно.

– Неточно, но не на парсек.

– Уж не принадлежите ли вы к так называемым феноменальным счетчикам? – спросил GOD.

– Нет. Я родом из того времени, когда считали и без компьютеров. Или действовали «на глазок». Кто этого не умел, при моей профессии умирал молодым. Почему молчишь?

– Не знаю, что я должен сказать.

– Что ты небезошибочен.

– Да, я могу ошибаться.

– И потому не должен называться GODoм.

– Это не я сам себя так назвал.

– Даже женщина не переспорит компьютер. GOD, тебе надо подсчитать распределение вероятностей вдоль твоего парсека – оно должно оказаться двумодальным. Эту область нанесешь на звездную карту и утром передашь командиру с объяснением, что тебе не хотелось это считать.

– Мне никто этого не приказывал.

– Я даю тебе этот приказ. Понял?

– Да.

Тем и закончился ночной разговор в рубке.

Нападение

То, что математически в высшей степени маловероятно, обладает свойством все же иногда случаться. От трех преследователей, втянутых в глубь искривленного пространства и выброшенных гравитационной релаксацией в направлении от солнца, не было найдено и следа, четвертого, однако, «Гермес» нашел и взял на борт всего через восемь суток. GOD объяснил этот действительно особый случай с помощью изощренной версии топологического анализа с применением трансфинальных дериватов эргодики, но Накамура, который прослышал от Стиргарда о ночном споре пилота с GODом, заметил, что к тому, что произошло в действительности, всегда можно подогнать расчеты при помощи фокусов, известных каждому занимающемуся прикладной математикой. Когда краны втягивали на корабль разбитые останки ракеты, распоротые и смятые, Накамура из любопытства спросил пилота, как он пришел к правильному выводу. Темпе рассмеялся.