Fidem

Гримберт зарычал, не замечая текущей по лицу крови. Не спасение, всего лишь выигранная секунда. Это не было боем, и он знал об этом с самого начала. Загнанный заяц может надеяться на чудо, в последний миг юркнув в нору на графском поле. Если, конечно, зайцы молятся Господу и верят в чудеса. Но ему самому юркнуть некуда. Грауштейн – не поле, а кусок примостившегося посреди океана камня, который не будет служить ему убежищем бесконечно. Рано или поздно «Ржавый Жнец» и «Варахиил» сожмут клещи, выгнав его на открытое пространство. И раздавят, как не в меру много вообразившего о себе паука.

– А вы ведь удивили нас, ваша светлость! – Томаш явно получал удовольствие от этой охоты. Настолько, что иногда даже сдерживал нарочно шаг своего доспеха, даря «Судье» небольшую фору. – Мы-то поначалу вас за шпиона приняли. Крысу епископскую или там даже кардинальскую. Решили, что вы из святош, можете себе представить? Тех мясом не корми, дай все вынюхать и донести. Мы это смекнули, когда вас «Керржес» не взял. Всех прочих сожрал как цыплят, а вас со Шварцрабэ не тронул. Но до него все равно дотянулся, хоть и позже, я так думаю, это из-за того, что мозг у того из-за вина и дряни всякой не варил толком. А вы…

Гримберт, глотая кровь, резко развернул «Судью» влево и едва не угодил под прямое попадание – автоматические пушки Ягеллона со скрежетом пробороздили по стене две дымные черты, расшвыривая далеко в стороны обломки кирпича и изогнутые прутья арматуры.

– По честности если сказать, мы с Ягеллоном хотели вас еще нынче кончить. Как буча вся вокруг собора началась. А что, дело-то плевое! Бронебойным в спину, и конец разговорам. А там иди ищи, кто это был, – как все братья рехнулись и принялись друг по дружке палить, иди разбери, кто кого кончил! Даже святоши не догадались бы!

Гримберт заставил «Судью» на полном ходу ударить плечом цистерну, надеясь, что та рухнет вслед за ним, утопив улицу, по которой он двигался, в липких потеках сырой нефти. Но цистерна оказалась пуста. Смялась со скрежетом и рухнула в поднятую его ногами пыль. Пятью секундами позже огромные ноги «Жнеца» раздавили ее.

– Но господин приор нам воспретил, значит. Думал, что вы лазутчик от Святого престола. И то понятно, отчего думал! «Керржес» вас не взял, как прочих, да и лицо скрываете, имени не называете – странно все это… Пускай крутится, велел господин приор, пускай вынюхивает. Все равно, мол, ничего не сообразит, мы-то по тонкости работали!.. Ну мы и играли, как по нотам. Только верите ли, когда вы обличать Шварцрабэ принялись, мне пришлось микрофоны в кабине отключить – хохотал я как безумный!

Гримберт не позволял себе вслушиваться в слова Томаша, приказав «Судье» записывать все сказанное на магнитные нити. Сейчас он не мог отвлечь и часть своего мозга на это. Нужно искать выход. Выход из лабиринта, который в то же время является и его убежищем, но с каждым мгновением делается все меньше, тая на глазах.

Он не сможет укрываться в развалинах вечно. Остаток его жизни исчисляется минутами, да и тех в запасе осталось совсем немного. По телу, цепляясь колючими когтями за истекающие теплой кровью внутренние органы и скрежеща по позвоночнику, пополз страх. Не уйти. Есть много тактических ходов и комбинаций, но ни одна из них не предполагает таких условий. Легкий доспех с единственным снарядом против двух машин подобного класса.

Разве что если Господь в насмешку над ним, раздавленным пауком, сотворит чудо.

Одно маленькое жалкое чудо для самоуверенного паука…

Очередной снаряд тряхнул кабину так, что Гримберт едва не провалился в разверзшуюся над ним черную щель, но каким-то образом удержал сознание, точно осколки драгоценностей в дрожащих руках, не дал им выскользнуть.

Изображение в визоре потускнело, верный признак проблем с энергопотреблением, тревожные пиктограммы предупреждений жалили со всех сторон, демонстрируя многочисленные повреждения и поломки. «Серый Судья» был выносливым старым механизмом, беспрекословным и исполнительным, как старый конь, но он не был создан для подобной гонки и медленно сдавал, истрачивая свой небогатый резерв сил.

Единственный раз им с «Судьей» повезло, когда «Жнец», на полном ходу врезавшийся грудью в здание дормитория, завяз в его обломках, переоценив собственные силы. Это дало «Судье» возможность оторваться, но Гримберт знал, что каждый метр расстояния между ним и «Жнецом» истает в считаные секунды, как только тот возобновит погоню.

Некуда отступать, Паук.

Тебе не привыкать спасаться бегством, но в этот раз тебе даже некуда бежать.

Царство серого камня не выпустит тебя живым.

Вывернув на боковую улицу, он вновь едва не угодил под шквал «Варахиила», спасла только резкая смена курса.

Как шахматы, подумал Гримберт, ощущая, с какой натугой работают механические потроха «Серого Судьи». Беспомощный король, по пятам которого идут громоздкая ладья и смертельно опасный слон. Был бы на моем месте Вальдо, он бы сообразил, как поступить, этот хитрый мерзавец всегда хорошо разбирался в шахматах…