Фигура легкого эпатажа

— Для детального изучения вопроса потребуется пойти в комнату. У вас вроде тут есть спальня, сейчас опишу… занавески яркие, как летнее небо, диван с пледом… э… желто-голубым, столик такой, с салфеточкой, на нем вазочка из синего стекла. Очень подходящее место. В коридоре могу лишь одно сказать: у вас высокое давление и поэтому головные боли.

— Откуда про синюю гостевую спальню знаешь? — слегка испуганно перебила меня Мара. — Ты ее точно описала.

— Увидела.

— Ты тут никогда не была, — с уверенностью заявила домработница.

— Для того чтобы что-то увидеть, вовсе нет необходимости там присутствовать физически, — слегка понизив голос, таинственно сообщила я. — Вчера там… в спальне… лежала сумка… красная…

Мара выпучила глаза.

— Она не принадлежит обитателям дома, — корчила я из себя прорицательницу, — впрочем, вижу: да, вижу и гостью… О, она цыганка… приехала к родственнику… здесь ее родственник… рвется картинка, плохо видно, он вроде умер, тоже вчера… и деньги… много… Миллион! Зло! Много зла…

Тут у меня запершило в горле, и пришлось временно остановиться. Я намеревалась перевести дух и закончить «выступление» фразой: «Если хотите очистить в здании ауру, отдайте мне пульт, серого цвета, который находится в этой спальне». Но я ее не успела произнести — Мара бросилась мне на шею с воплями:

— О господи! Ты услышал мои молитвы! Спасибо!

Я с трудом выпуталась из цепких объятий Марины.

— Ты единственная, кто сумеет помочь! — шептала та. — Сюда, налево…

Сильной рукой домработница втянула меня вслед за собой в небольшую комнату, быстро заперла дверь на задвижку и ласково попросила:

— Садись в кресло и послушай. У нас тут черт-те что творится, история с географией. Думала тайком к гадалке сбегать или бабку позвать, шептуху, а тут ты сама пришла. На ловца и зверь, как говорится… Если поможешь, я тебя всю жизнь стану цейлонским чаем поить, вареньем кормить и в ноги тебе кланяться. Только выслушай!

— Ну, говори, — милостиво разрешила я.

Глава 12

Марина пришла на работу к Антоновым еще при жизни старого хозяина — Валерия Сергеевича. Незадолго до этого у ректора случился инсульт, и он лежал пластом. Дочь за отцом не ухаживала. Впрочем, Анна очень переживала несчастье, случившееся с батюшкой, но хрупкая женщина никак не могла ворочать тяжелое тело академика. Тот, кто имел дело с подобными больными, хорошо знает, какой это тяжелый (и в самом прямом смысле слова) труд. К тому же у Анны имелось двое детей, по тем временам еще не совсем взрослых, и муж. Поэтому для Валерия Сергеевича была нанята сиделка — Ася. Имелась у Антоновых и домработница, только она, услышав про то, что хозяина расшиб паралич, живо уволилась. Вот на ее место и пришла Марина, которую в доме начали звать Марой.

Первое время девушка не очень понимала, что к чему: вроде хозяин тяжело болен, а денег в семье полно, строится загородный особняк, у всех имеются машины, холодильник набит едой. Да и прислуги много, только постоянных три человека: она сама, шофер Сергей и сиделка Ася. Но, кроме них, имеются поломойка, раз в неделю отдраивающая громадную квартиру, прачка, приезжающая за постельным бельем (брезгливая Анна не хотела сдавать простыни и пододеяльники в общую стирку), а еще к ней и мужу катался массажист. В общем, семья жила на широкую ногу.

Через пару месяцев до Мары дошла истина: огромные средства лихо зарабатывает тихий, незаметный Михаил Петрович. Марина очень хорошо запомнила день, когда поняла, кто в семье истинный хозяин. Случилось это утром, двенадцатого ноября, в день рождения Ланы.

Девушка созвала гостей, Анна за неделю до предстоящего приема составила меню и вручила его вместе с деньгами домработнице.

Мара купила требуемые продукты, но в день торжества сообразила: хозяева забыли про хлеб, и подошла к Анне.

— Простите, пожалуйста, сколько батонов брать?

Дочь академика, как всегда спокойно, ответила:

— Подсчитайте сами.

— Уже сделала, — закивала Марина. — Выходит, меньше шести «нарезных» покупать нельзя.

— Так ступайте в булочную, — ровным голосом велела Анна.

— Извините, денег нет, — пролепетала Мара. Она служила у Антоновых недавно и испытывала отчаянное смущение перед женой Михаила Петровича.

Анна слегка порозовела и уставилась на прислугу. Испугавшись невесть чего, Мара залепетала:

— Вот списочек, тут все расходы… и чеки приколоты… про булки речи не шло…

Легким движением руки хозяйка поправила выбившуюся из идеальной прически прядь и размеренно сказала:

— Марина, мне не нужен детальный отчет, я верю людям, но если понимаю, что обманывают, — выгоняю с позором. Чеки легко можно подделать.

— Я… не… не… — начала заикаться Марина.

— Деньги на хлеб сейчас принесу, — прервала ее Анна.

В полуобморочном состоянии Мара доплелась до кухни и вышла на балкон покурить.

— Дай мне, пожалуйста, наличных, — послышался откуда-то сбоку голос хозяйки.