Фигура легкого эпатажа

Лишаться радостей жизни Сергей Лазаревич не желал. Он повел себя хитро: закрыть лабораторию, с которой начался институт, было невозможно, но терпеть около себя полусумасшедших энтузиастов тоже стало затруднительно. Поэтому Сергей Лазаревич постепенно, незаметно выжил сотрудников, занимавшихся бессмертием, со всех ключевых постов, как в администрации института, так и в ученом совете. Действовал директор умно. Сначала он отселил ученых из центрального здания в пристройку под предлогом того, что точное оборудование их лаборатории должно работать при строгом температурном режиме, который можно поддерживать лишь в маленьком домике. Потом Сергей Лазаревич придал лаборатории статус секретности, ввел пропускную систему и фактически лишил сотрудников возможности запросто общаться с коллегами из большого здания. Для «бессмертников» открыли хороший буфет, и по этой причине люди, служившие в основном корпусе, оказались обижены. В таинственном буфете никто из основной массы сотрудников не бывал, но слухи ходили невероятные.

— Им там бесплатно бутерброды с икрой дают, — перешептывался народ, — и вино наливают, за вредность. А у нас одни сосиски.

Ясное дело, подобная дискриминация не добавила любви к «бессмертникам». А еще хитрый Сергей Лазаревич охотно выполнял все заявки отцов-основателей, приобретал для них новейшее оборудование по первой просьбе, остальные же работники, приходившие в кабинет клянчить необходимое, очень часто слышали от директора фразу:

— Ну, мил-человек, у нас же бюджет, я уже потратил средства на заявки первой лаборатории, подожди теперь.

Через пару лет подобной политики хитрый Сергей Лазаревич, демонстрировавший полнейшее уважение к отцам-основателям, добился замечательного эффекта: весь НИИ теперь ненавидел «бессмертников» — одни за великолепные условия для работы, другие за буфет, третьи за высокую зарплату. Если кто-нибудь из коллектива, не сумев справиться со своей злобой, прилетал к директору и начинал возмущаться, крича нечто типа: «Они бездельники, ерундой занимаются, а вы им потакаете!» — Сергей Лазаревич наливал нарушителю спокойствия коньячку, усаживал человека в кресло и мягко говорил:

— Мы должны быть благодарны этим людям, основавшим НИИ.

Вроде директор делал все, дабы облегчить жизнь тех, кто пытался изобрести таблетки от смерти, но лаборатория хирела, и в конце концов в ней осталось всего несколько сотрудников, возглавляемых безумным Марком Генриховичем, который во время всех собраний коллектива вскакивал и начинал орать:

— Мы добились ошеломляющих успехов! Мыши теперь живут на неделю дольше! Невероятно! Все дело в комбинации витаминов…

Нина Леонидовна, слыша эти вопли, всегда закрывала глаза и с тоской думала: «Ну вот, понесло по кочкам! Теперь до утра просидим».

Женщина к тому времени уже вышла замуж за Валерия Сергеевича, родила Аню и с огромным удовольствием удрала бы домой, к ребенку. Нина вообще не хотела служить, ее не привлекала наука, но в СССР на домашних хозяек смотрели косо, их считали лентяйками, вот и приходилось теткам тосковать в НИИ, считая минуты до звонка. Кстати, зарплату в ученом мире платили хорошую.

Шли годы, Валерий Сергеевич стал ректором института, где обучали будущих химиков. Нина Леонидовна защитила кандидатскую диссертацию, Анна, окончив школу, поступила к папе в вуз, Сергей Лазаревич руководил НИИ, а в лаборатории «бессмертников» осталось лишь два человека: окончательно превратившийся в безумного Марк Генрихович и не менее сумасшедший лаборант Коля.

У Нины Леонидовны, женщины амбициозной, в отношении дочери имелись далеко идущие планы. Анна не была особой красавицей, однако и дурнушкой девушку назвать ни у кого язык не поворачивался. Если уж говорить совсем честно, то дочь Нины Леонидовны особо из толпы не выделялась, но у Анечки имелось то, чем не обладали многие красавицы: сановный папа и весьма расчетливая, активная мама.

Когда Анна заневестилась, Нина Леонидовна поняла: дело с замужеством дочери нельзя пускать на самотек, следует самой проявить активность, иначе есть риск заполучить в зятья невесть кого. Тем более что наивный Валерий Сергеевич говорил девушке:

— С милым рай и в шалаше. Ты, Анюточка, думай не о деньгах, а о любви, тебе с мужчиной жить, не с кошельком.

Услыхав замечательное изречение супруга в очередной раз, Нина вздрогнула и пригласила в гости Сергея Лазаревича с женой и сыном Витей. Как и предполагала хитрая мамочка, спокойная, рассудительная Аня понравилась сыну директора, и Виктор начал ухаживать за ректорской дочкой.