Фиктивная свадьба (СИ)

И за это я ненавижу отца, как никогда.

— Пожалуйста, дай ей сначала привыкнуть к тебе, — тихо прошу Армана, когда дочь затихает. — Не хватай ее. Надя этого не любит.

Он стискивает зубы и сухо кивает.

— Идем.

В лифте мы молчим. Дочь прячет лицо у меня на груди, даже не смотрит в сторону отца. Задевает ли это его? Возможно. Кто — то скажет, что я должна была думать о его правах и прочее. Но мне плевать — я выживала и пыталась спасти мою девочку, как умела. Так что все осуждения пусть засунут куда подальше.

Квартира у Армана находится на одном из последних этажей. Оглядываюсь по сторонам, оценивая пространство.

— Проходи, — сухо командует Нечаев.

Просторный холл озаряет мягкий теплый свет. Судя по тому, какая тут прихожая, квартира явно не малогабаритка.

— Смелее, — говорит Арман. — Располагайтесь. Можешь выбрать любую комнату. Еда в холодильнике.

То, как звучат его короткие скупые приказы, неприятно царапает.

Замечаю, что Арман снова открывает дверь.

— И да, замок тут электронный — не пытайся выйти, — бросает он через плечо.

— Ты что, запрешь нас тут? — испуганно шепчу. И в этот момент Надя снова дает о себе знать.

— А ты рассчитывала на что — то другое? — равнодушно смотрит Нечаев. Лишь когда его взгляд переходит на дочь, то теплеет. Та хоть и хнычет, но делает это пока без особого размаха — просто выражает недовольство.

Молча поворачиваюсь и начинаю разуваться — бесполезно с Арманом что — то пытаться обсудить. Он все равно не услышит. Поэтому я решаю заняться дочерью — ей как минимум жарко в комбинезоне.

— Напиши список всего, что надо, и скинь мне на телефон.

— У меня нет мобильного, — раздраженно фыркаю, даже не обернувшись.

— Можешь не притворяться, Лена. Я знаю, что у тебя есть, а чего нет.

Это последнее, что он мне говорит, перед тем как покинуть квартиру. Мне бы хотелось сейчас просто лечь и поплакать, но я не могу позволить себе эту роскошь — надо заняться дочкой, возможно, покормить, если она больше не заснет.

На новом месте все непривычное, чужое. Хотя, конечно, стоит признать, что квартира у Армана шикарная. Я бы такое себе вряд ли смогла позволить в ближайшее время. Гостиная, в которую мы заходим, огромная, стильно обставленная. Но как будто холодная, нежилая. Никаких мелочей, которые хоть как — то указывали бы, что здесь кто — то постоянно живет. На кухне, в общем, то же самое — стерильная чистота. Даже как — то неловко здесь что — то делать.

Вообще если не думать, что это квартира Армана, то выглядит все неплохо. Но я подспудно цепляюсь к мелочам — слишком темные шторы, слишком вычурные обои. Только потому что я не хочу здесь находиться.

Надюша хоть и сонная, но спать отказывается, и полдня мы с ней занимаемся тем, что обустраиваемся, кормимся, изучаем новое место жительства.

Будь моя воля, я бы так и сидела в одной комнате. Не хочу. Не хочу ничего знать, ничего смотреть. Не хочу, чтобы потом Нечаев меня обвинил еще и в том, что у него дома шпионю.

Но у дочки свое мнение на этот счет. Ей довольно быстро становится скучно в одной комнате, а на кухне она уже все что можно исследовала. Игрушек с собой у нас почти нет — уезжала я впопыхах и налегке. В приоритете были вещи и питание.

Короткий список того, что нам пригодилось бы, я, конечно, составляю. Но не отправляю Арману, а планирую сама все заказать. Не хочу зависеть от Нечаева — кое — какие сбережения есть и у меня самой.

Когда днем Надюша все же засыпает, набегавшись, я ложусь с ней рядом и просто любуюсь. Наслаждаюсь каждой минутой, проведенной рядом с дочерью. Раньше подобное для меня было роскошью. Это просто чудо, что при таком графике встреч дочка не забыла меня и все еще зовет мамой.

Сама не замечаю, как проваливаюсь в сон, причем такой глубокий, что даже когда слышу где — то далеко невнятный шум, не могу проснуться. Чувствую, как Надюша подкатывается ближе, вдыхаю ее детский запах и снова проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь я первой — за окном уже стемнело, а Надя все еще сладко спит. Сонно моргаю, оглядываюсь и понимаю, что мы с дочкой укрыты пледом, хотя я вроде бы не доставала его.

Осторожно выбираюсь из — под него, укрываю малышку и, встав с дивана, внимательно прислушиваюсь. Однако в квартире царит тишина.

Выхожу из комнаты — вижу, что дальняя дверь неплотно прикрыта, и в комнате горит свет.

Значит, Арман вернулся. В коридоре стоит гора пакетов и даже несколько коробок.

Пока я раздумываю, как быть, Нечаев выходит из комнаты и, увидев меня, замирает.

Мы смотрим друг на друга, а пространство вокруг нас застывает. Кажется, даже время замедляется, и то, как неторопливо он ко мне приближается, превращается в какой — то киношный прием.

— Ты ничего не прислала, — первое, что произносит Арман, оказавшись на расстоянии вытянутой руки.

Его взгляд гипнотизирует, крепко держит, не позволяя отвернуться.

— Мы обошлись тем, что у нас есть, — хрипло отвечаю, стараясь сопротивляться его давлению. Однажды я уже сломалась под напором отца. Закончилось все печально. А сейчас мне кажется, что все повторяется. Теперь у Амрана в руках возможность ставить мне любые условия.