Филантропы в рваных штанах

Пассажиры первого экипажа − Раштон, Дидлум и компания − подходили под разряд буйнопомешанных, такие вредят и другим, и себе. В разумно устроенном обществе их сочли бы социально опасными и поместили в закрытое заведение. Эти выродки отказываются от любой идеи или дела, от всего, что делает жизнь лучше и придает ей какой-то смысл, ради того, чтобы вести свою безумную борьбу за деньги. И в то же время у них просто не хватает культуры, чтобы извлекать из денег удовольствие. Они слепы и глухи ко всему, кроме денег, их умственный кругозор ограничен высчитыванием расходов и прибыли. В поисках награды они роются в этой куче дерьма, вызывая презрение у тех, на чьей спине они выезжают. Они знают, что деньги, которые они копят, пахнут потом их собратьев и мокры от детских слез, но они слепы и глухи, коль скоро речь идет о наживе. Они ползают по грязной земле, рвут цветы, выдирая их с корнем, и выискивают в грязи червяков.

В фургоне Красса сидели Билл Бейтс, Забулдыга и еще два-три выпивохи. Все это были люди, свихнувшиеся от тяжелой жизни. Когда-то они были такими же, как Харлоу. Они старались пораньше начать работу и попозже кончить, и все это для того, чтобы увидеть, как в субботу их кровные деньги в одно мгновение проглатываются домохозяином и другими грабителями и охотниками за прибылью. Когда-то все они каждую субботу благоговейно приносили домой деньги, отдавали их своим «старухам» и видели, как в один момент, не успеешь моргнуть глазом, они исчезали. Деньги таяли, как снег под солнцем. Довольно скоро это им осточертело − появилась усталость от жизни. И вот ребята захотели веселой жизни и обнаружили, на свою беду, что веселая жизнь наступает, когда выпьешь в трактире кварту пива. Они знали, что это не настоящее веселье, но лучше уж так, чем вообще никак, и они перестали приносить деньги своим «старухам», начали просаживать их в кабаках. А потом мозги их настолько задурманились алкоголем, что они уже не беспокоились о таких мелочах, как квартирная плата, и хватает ли на еду и одежду «старухе» и детям. «К черту всех и все», − говорили они. Их уже ничего не интересовало, кроме возможности напиться.

Пассажиры фургона Нимрода уже были здесь описаны, и большинство из них может быть довольно точно охарактеризовано как кретины последней степени − хитрые и эгоистичные; они способны выучиться читать и писать, но не очень много смыслят в том, что читают.

Что касается тех, кто ехал вместе с Харлоу в последнем фургоне, то большинство из них, как уже говорилось, были похожи на него. Это были все люди честные и работящие. В отличие от алкоголиков в фургоне Красса они все еще продолжали барахтаться, надеясь добиться человеческой жизни. От спутников Нимрода их отличало чувство неудовлетворенности жизнью. Они много говорили о своих тяжелых обстоятельствах. Высказывания социалистов доставляли им некоторое удовольствие. Со многим в этих идеях они были согласны.

Большинство из них казались вполне разумными людьми, способными здраво рассуждать по любому поводу, не обнаруживая никаких признаков душевного расстройства, но только до тех пор, пока речь не заходила о парламентских выборах, − тогда проявлялись симптомы их помешательства. Почти все они были подвержены распространенной форме бреда, состоявшего в убеждении, будто самое разумное, что может сделать рабочий, чтобы улучшить свое положение, − это по-прежнему отдавать свой голос хозяевам − либералам и консерваторам, дабы они по-прежнему издавали законы и управляли ими. Если кто-нибудь пытался указать им на то, что они поступают так год за годом, а толку все нет как нет, у них обычно наступали приступы маниакального возбуждения, и тогда только с большим трудом их удавалось удержать от драки.

Накануне и во время парламентских выборов состояние такого маниакального возбуждения у них сохраняется постоянно, а после этого они демонстрируют разновидность помешательства, именуемого меланхолией. Вся их жизнь проходит между этими двумя формами помешательства. Во время выборов − пароксизм эйфорического возбуждения, в обычное время − как правило, в результате чтения отчетов о парламентских дебатах − наступает депрессия, вызванная крушением надежд.

Такое состояние часто оказывается переходной стадией к иной форме заболевания, известной как алкоголизм, образчиками которой могут послужить Забулдыга и Билл Бейтс.