Филипп IV Красивый. 1285–1314

Après Pâques, à la quinzaine,
Droit au mardi de la semaine,
Mit à Clément, notre apostole,
Sous le banc la mort sa viele[336].

Французская армия двинулись к Турнэ, с которого она сняла осаду 20 августа. Фламандцы самостоятельно сняли осаду Лилля. Жан де Намюр встретился с Мариньи в Маркетте. 3 сентября был заключен мир. Филипп Красивый вернул графства, конфискованные у Людовика де Невер, но сохранил за собой Лилль, Кортрейк, Бетюн и Дуэ. Конечно, встреча в Маркетте не разрешил конфликт. Она не имела других последствий, кроме гнев французов, потому что в конце концов эта армия, которая стоила так дорого, вернулась, так ничего и не сделав. Усилие, которое она стоила королевству, пропало даром. Хотелось бы большой победы, разгрома фламандских повстанцев. Мариньи, который был главным переговорщиком, был обвинен в предательстве короля. Не было понимания, что он, наоборот, верно служил ему, выведя ситуацию тупика. Но дворянство не интересовали эти соображения; разочарованные отсутствием победы, которая казалось была обеспечена, они начали ненавидеть "коадъютора" короля. Тем более, что, не потеряв благосклонности Филиппа Красивого, Мариньи получил новую очень важную миссию: подготовку избрания своего кузена, кардинала де Фреовиля, преемником Климента V. Если бы ему это удалось, какова была бы судьба этого мелкого нормандского рыцаря!

II. Королевские невестки

На Пятидесятницу 1313 года Филипп Красивый пожаловал рыцарское звание трем своим сыновьям: Людовику, который был старшим, и двум его младшим братьям, Филиппу и Карлу. По словам очевидцев, это послужило поводом для невиданных ранее празднеств. Они длились не менее недели. Рассказывая о них с подробностями, вызывающими улыбку, Жоффруа Парижский почти достигает лиризма. Этот великолепный праздник, во время которого были забыты налоги, девальвация и фламандские дела, стал последним в правлении Филиппа Красивого, как последний луч солнца перед бурей. И уж конечно, ничто не могло предсказать трагедию, которая обрушится на дом Капетингов, обесчестит трех принцесс, выставит на посмешище их мужей, поставит под вопрос будущее королевского рода и повергнет Филиппа Красивого в смертельную скорбь. Король Англии Эдуард II в сопровождении Изабеллы Французской присутствовал на посвящении в рыцари своих шуринов. Были приглашены все высшие сеньоры и сановники королевства: герцоги Бургундии и Бретани, графы Артуа, Сен-Поля, Клермона, Эно, Дрё, Сансера, Арманьяка, Фуа и множество мелких баронов. Жоффруа Парижский с наслаждением перечисляет их, настолько впечатлил скромного клерка, каким он был, это блестящее собрание! Бедняга не мог поверить своим глазам. Он не понимал, что эти дорогостоящие праздники в действительности были политическим инструментом в руках королей: предлогом для сбора высшей знати, поддержания верности феодалов; средством подтверждения превосходства монарха, демонстрацией его богатства и власти. Но в 1313 году организатором был не кто иной, как Мариньи, который держал в руках кошелек королевства. Он делал все с размахом и умело, так как жители Парижа были в значительной степени вовлечены в празднества. В течение нескольких дней подряд люди могли удивляться, веселиться, есть и пить до упаду, в преддверии уплаты налогов за последнюю кампанию во Фландрии. В королевской свите Жоффруа Парижский больше всего обратил внимание на королеву Изабеллу Английскую, он был восхищался ее красой. Он заявил, что у англичан никогда не было такой прекрасной королевы:

Ainsi dit ma dame Isabeau
Qui cœur a fin et le chef beau.
Hardiment bien dire j'ose
Que c'est des plus belles la rose,
Le lis, la fleur et l'exemplaire:
Bref, elle n'a point de paire (pareille)[337].