Филипп V. Взлет и падение эллинистической Македонии

Нам легче: мы прекрасно знаем, чем кончилась «дружба» греков с римлянами. А значит, можем делать выводы. Фламинин понимал, что Рим нужен грекам до тех пор, пока существует Филипп, ведь римлян призвали на Балканы именно как освободителей от Македонии. Поэтому сохранение Македонии в качестве сильной региональной державы обеспечивало власть Рима на Балканах. Парадокс? Нет. Скорее, еще одно проявление формулы «разделяй и властвуй».

У Фламинина была еще одна причина добиваться скорейшего мира. Сирийский царь Антиох Великий действительно готов был вторгнуться на Балканы, чтобы вытеснить римлян оттуда. Тит считал крайне важным не допустить соединения Антиоха с недавно разбитым Филиппом.

Римлянин вел игру очень умно: созвал греков на совещание, где обсуждал дальнейшую судьбу Македонии. Оно состоялось в ущелье у подножия горы Олимп, где еще недавно Филипп пытался собрать остатки армии для нового сопротивления. Фламинин председательствовал в совете и пользовался всяким случаем, дабы подчеркнуть величие Рима. Поднявшись с председательского места, Тит предложил каждому назвать условия, на каких должно заключить мир с Филиппом.

Первым говорил царек атаманов Аминандр. Он выдвинул вполне умеренные требования и попросил присутствующих гарантировать безопасность Атамании после ухода римлян с Балкан. Царек опасался мести Филиппа. Наверно, Тит Фламинин мысленно усмехнулся. О каком уходе римлян с Балкан идет речь?

После Аминандра говорил влиятельный этолийский политик Александр. Он поблагодарил Тита за возможность высказаться, но прибавил, что римлянин совершенно не разбирается в ситуации. Есть лишь одно средство водворить прочный мир на Балканах: низложить Филиппа! Сейчас сделать это нетрудно. Однако стоит упустить удобный момент, и Филипп усилится. А это опасно и для Греции, и для Рима.

Фламинин поднялся со своего места для ответной речи и заявил, что уважаемый Александр не понимает не только характера римлян, но также намерений его, Тита, и выгод всей Греции. Не в обычае Рима вести войну насмерть. Ведь римляне сражаются за справедливость, а не ради собственной выгоды. Если бы Филипп вовремя попросил мира, Тит ни за что бы не стал воевать с Македонией. Не было бы сражения при Киноскефалах. Удалось бы сохранить тысячи жизней.

Эту лицемерную речь немецкий историк Моммзен в своей «Истории Рима» принимает за чистую монету. Наивный университетский профессор не разбирался в политике. Мы-то знаем, что за высокими словами о свободе и демократии почти всегда кроются имперские амбиции и жесткий диктат. Древний Рим не был исключением. Так рождалась империя.

А Фламинин все негодовал. Он поражен, что греки настроены столь непримиримо.

– Это верх безумия! – восклицал римлянин. – Пока враг ведет войну, нам следует действовать настойчиво и жестоко. На то и война. Но после победы надлежит проявлять умеренность и сострадание. Да и невыгодно грекам вовсе избавиться от македонян. Уничтожьте Македонию – и в Элладу хлынут с севера галлы и фракийцы. Кто защитит от них, кроме Филиппа, который держит горные проходы на замке?

Словом, изрек Тит, римляне готовы заключить мир с Филиппом на самых умеренных условиях, а этолийцы пускай действуют как пожелают.

Немедля вскочил подслеповатый этолийский стратег-председатель Феней. Он кричал, что победа оказалась бесплодной, Филипп выскользнет из расставленной ловушки и снова нападет на Грецию… Фламинин забыл о своей вежливости и прикрикнул на стратега:

– Замолчи, Феней! Не болтай чепухи! Я заключу мир на таких условиях, чтобы Филипп никогда не смог вредить грекам!

Так парой фраз Тит показал, кто стал новым хозяином Греции.

Кстати, скажем пару слов о названии «Греция». Мы специально употребляем его в речах Фламинина вместо понятия «Эллада», которое встречается у Полибия. Именно тогда римляне ввели в обыденную речь привычное нам понятие «Греция». По мнению немецкого историка XIX века Эрнеста Курциуса, этноним «греки» древнего происхождения. Он распространялся на все греческие народности, а не только на эллинов. Впервые римляне столкнулись с этим термином во время Пирровых войн. Так называли себя эпироты. Впоследствии же название «греки» перенеслось и на эллинов. Следовательно, и эллины, и эпироты, и македоняне – это по большому счету греки, часть единого суперэтноса. У них имелись диалектные особенности, но по сути перед нами один народ – такой же, как, например, русские, украинцы и белорусы.

Собрание прекратило работу. Постановили вызвать для переговоров царя Филиппа. Тот явился к подножию Олимпа на третий день. Совет греков и римлян собрался вновь.