Филологическая герменевтика

Утверждая, что «понимать – это естественно», не следует, впрочем, допускать еще одной «склейки» понятий. В частности, нередко смешиваются понимание как индивидуальная способность и понимание как факт социального бытия индивида. Иногда представляют дело таким образом, будто в мозгу индивида находится некий «механизм понимания», который у одаренных людей «работает» лучше, чем у прочих. То, что мозг – субстрат мыследеятельности, не вызывает никаких сомнений, но все же процессы понимания не психофизиологичны, а социальны, т.е. не столько индивид «овладевает пониманием», сколько понимание, наличное в обществе, «овладевает индивидом» (в условиях классовых антагонизмов понимание, разумеется, зависит и от классового сознания). Психофизиологически мотивация типа «хочу понять» восходит к ориентировочному рефлексу, но для бытия действительного человека она является требованием социальным – «хочу понять» потому, что «хочу по-человечески жить среди людей». Понимание – не «контакт двух Я» (термин современного экзистенциализма). Такого «Я», которое не зависело бы от общества, в действительности нет. «Человек – не абстрактное, где-то вне мира ютящееся существо. Человек – это мир человека, государство, общество» (Маркс, Энгельс. Соч., 2-е изд., т. 1, 414). До сих пор, однако, находятся авторы, которые «общую способность» воспринимать и понимать художественные тексты ставят в зависимость от «силы возбудительного процесса», от свойственных людям различий в типах высшей нервной деятельности (например, Калининский, 1978). Этот психологизм в герменевтике иногда считают «проявлением материализма». Отметим, пользуясь известным выражением В.И. Ленина, что здесь мы имеем дело с «глупым материализмом», который еще хуже «умного идеализма»: последний все же трактует понимание как проявление коллективного «духа», а не индивидуальной «души».

Сложность и диалектика процесса понимания текста заключается в том, что коллективный опыт обращается на текст в форме индивидуаль_{14}ного усилия освоить содержательность текста. Сама эта содержательность тоже общественно значима, но оптимальные техники понимания (наборы герменевтических приемов) каждый должен оптимально выбирать сам. Путем собственного рефлективного действования фиксирует индивид и грани понимаемого – те стороны осваиваемой содержательности текста, которые личностно и социально наиболее существенны для каждой данной герменевтической ситуации (одна грань понимаемого – «что стремился сказать автор», другая – «что это место текста говорит современному человеку», третья – «что из понятого я могу включить в мою деятельность» и т.д., подробнее о гранях понимаемого см. ниже).

Неприятие диалектики индивидуального и социального не просто «наносит ущерб» герменевтической деятельности, но и уничтожает самую возможность существования филологической герменевтики как научной дисциплины. Без диалектики герменевтика превращается в обывательские разговоры о понимании. Лейтмотив этих разговоров заключается в тезисе «Всяк понимает по-своему», что, конечно, не связывают ни с объективной содержательностью текстов, характеризующейся исключительной многогранностью (всесторонностью), ни с историческим бытием развивающегося субъекта понимания. В этом случае торжествует психологический натурализм: «Люди различны от природы, никуда от этого не денешься, а потому пониманий столько, сколько людей». Обывательские разговоры, направленные на «опровержение» самой возможности объективно-правильного, приводящего к истине понимания, ведутся сейчас не устно, а печатно – в виде тысяч и тысяч книг и статей по герменевтике, наводняющих с конца 1950-х годов рынок научной литературы капиталистических стран.

Всплеск герменевтических писаний, отрицающих саму возможность как объективного постижения действительности, так и освоения подлинной содержательности отражающих эту действительность текстов культуры – крупный заказ современной буржуазии филологам финансируемых ею университетов. Марксистская герменевтика в этой ситуации занимает совершенно другую социальную позицию и стремится к совсем иным идеалам. С точки зрения этой позиции и этих идеалов, необходимое социалистическому обществу массовое формирование умных людей предполагает столь же массовое научение рефлексии и внедряемое через систему народного образования требование понимания ради освоения действитель_{15}ности. Быть понимающим – значит быть мудрым – этот тезис двухтысячелетней давности актуален только для социалистической демократии. То же относится и к другому тезису: Быть понимающим – быть личностью. Социалистическая демократия распространяет в массах способность понимания текстов культуры и ради распространения отстаиваемой истины, и ради улучшения человеческой коммуникации, и в качестве самоцели – как момент подлинной игры физических и интеллектуальных сил людей нового общества.