Философия

– Завтра ночью, завтра ночью, – вдруг закричал Ильязд, – нет, немыслимо! Я должен их предупредить. Суваров, вы будете дрожать, вы картонный храбрец, когда вы узнаете, что вы наделали. Бежим, бежим, как можно скорее, надо помешать, помешать во что бы то ни стало, понимаете? О, до чего я медленно говорю, сколько минут надо потерять, чтобы выудить все эти паршивые слова! Я не хочу играть на скрипке, понимаете, поймите без объяснений, сюда к фонарю, Суваров, вот, вот, становитесь так, теперь свет падает мне на лицо, коли вы глухи, коли вы не слышите ужаса в моём голосе, смотрите мне в глаза, смотрите мне в глаза, – но, не дождавшись, чтобы Суваров взглянул ему в лицо, Ильязд уже бежал вниз, к ограде парка, увлекая за собой американца.

– Вы думаете, что можно найти лодочника, чтобы немедленно плыть на острова? До утра ждать нет никакой возможности? Вы думаете, что вдоль берега должны уже стоять лодки философов? – он задавал вопрос за вопросом, не дожидаясь ответа, но продолжал так, словно ответ этот им был получен, не замечая, что говорит сам с собой.

– Поверх железной дороги можно пробраться вот здесь.

Суваров молчал, вернувшись к обыкновенному спокойствию. Не обращая никакого внимания на бредни Ильязда, он не отставал от него, ничего не возражая против выбранной дороги, безошибочной. Переплыть на острова? Как будто он мог не позаботиться об этом? Как будто он не знал, что Озилио явится извлечь Ильязда из дворца, чтобы подготовить к триумфу? Как будто он не знал, что Ильязд в конце концов поспешит встретиться с Триодиным?

Но преодолев железнодорожный путь и пробежав несколько шагов вдоль стены, Ильязд вдруг остановился и схватил американца за предплечья:

– Я вижу, что вы всё-таки ничего не поняли, иначе вы не бежали бы так равномерно. Вы воображаете, что это вам пробежка так, для поддержания здоровья? Скажите мне в таком случае, что вы действительно гений, дьявол и чёрт знает что, что вам на всё наплевать, что вы остаётесь невозмутимым, хотя вы знаете, что София будет взорвана завтра ночью.

– Что? Кем взорвана?

– Вот, – заликовал Ильязд, – я же знал, что вы ничего не знаете. Теперь мы в расчёте. Я забыл о совпадении Сатурна и Юпитера, а вы не знаете, что Софию взорвут завтра ночью.

– Кто взорвёт, что за глупости, философы?

– Философы, как бы не так, философы будут в ней и с вами вместе и множество прочего народу, когда её взорвут.

– Турки?

– Ну, разумеется. И ваш добрый приятель Алемдар.

– Алемдар?

– Что за недоумённую физиономию вы делаете? Ну да, Алемдар. Как будто я не был только что пленником Алемдара. Как будто только что Алемдар не рассказал мне всего. Что Айя София минирована. И что в час, когда философы войдут в неё торжественной процессией, в которой вы обязательно примете участие, то всё полетит на воздух.

– Алемдар вам действительно сказал это?

– Ах, вы дрожите, вы испугались. Вы видите теперь, что ваша затея завела вас чересчур? Суваров, нет надобности бледнеть, луна и без того освещает вас. Где же ваше хладнокровие, ваше поразительное спокойствие, ваше умение рисковать всем ради долларов? Ну довольно, ищите лодку, надо предупредить философов. Торопитесь.

Бедный Ильязд. В своём бреду он не замечал, что Суваров нисколько не бледен и не волнуется, так как Суваров лучше, чем кто бы то ни было, был осведомлён о затеях Алемдара. И почему он не подумал, что было что-то подозрительное в том, как ему дали бежать из дворца. Но разве Ильязд мог рассуждать?

Поэтому же он простодушно поверил, увидев лодку, указанную ему Суваровым, что это случайная лодка, вскочил в неё, не торгуясь и не договариваясь, и нисколько не удивился, когда лодочник отнёсся к его довольно-таки неуместному приказу вполне внимательно и налёг на вёсла, ничего не говоря о цене.

Добраться до островов, то есть преодолеть добрых двадцать километров, да ещё такого непоседливого моря, как Мраморное, – это предприятие, требующее целой ночи, и действительно, день уже настал, когда лодка с Суваровым и Ильяздом была в виду Халки. Ильязд готов был приказать грести к главной пристани, но Суваров вмешался, и они отправились к южной оконечности острова, обогнули мыс и направились вглубь залива[273].