Философия достоинства, свободы и прав человека

В студенческие годы, каюсь, сам часто грешил подобным изъяном. Например, в момент защиты дипломного проекта под названием «Логика «Капитала» Карла Маркса в исследовании права» ни один из присутствующих членов ГЭК не мог задать автору ни одного вопроса, поскольку работа в силу чрезмерной абстрактности оказалась не по плечу даже сведущим преподавателям юридических дисциплин. Малодоступность — распространенная болезнь подобного рода произведений. Поэтому борьба с этим недостатком стала одной из сопутствующих задач настоящего исследования. Это одна из причин, почему все сюжетные линии данной книги в максимальной степени сопровождаются историческими иллюстрациями, афористичными высказываниями, публицистическими зарисовками.

Важно, однако, чтобы за отдельными «деревьями» подобных иллюстраций не терялся из виду «лес» — общий замысел, концептуальная линия, философская система данного труда. Местом обитания последней стала вся работа в целом, но её квинтэссенции — преимущественно раздел 1. При этом вся архитектоника исследования покоится, образно говоря, на трёх китах: достоинстве, свободе и правах человека, по отношению к которым в качестве агрессивного начала, некой негативной и разрушительной противоположности (антитезы) выступает традиция невежества. Каждому из названных явлений уделяется достаточно много внимания в соответствующих разделах настоящей книги.

Некоторые коллеги в процессе ознакомления с рукописью книги обратили внимание на отсутствие в ней ссылок на источники и прилагаемого в подобных случаях перечня используемой литературы. Один из них с негодованием отметил, что такой подход «прямо противоречит требованиям Высшей аттестационной комиссии Украины к написанию научных работ». Само собой разумеется, что научная ценность всего того, что некогда делалось, да и ныне делается в мире, вовсе не преломляется через призму упомянутых требований отечественных чиновников от науки. На мой взгляд, важно другое: всё то, что будит мысль, способствует познанию и созиданию на благо человека, народа и общества.

Говорят, что половина успеха любой книги зависит от способности автора взглянуть на свой труд глазами читателя. Воспользовавшись этим мудрым советом, я сознательно пренебрег некоторыми формальными канонами, дабы не отвлекать читателя от основного хода своих рассуждений и логики подачи материала. И в таком подходе я отнюдь не одинок. Впервые с таким стилем изложения мне привелось ознакомиться в книге «Де Голль», вышедшей в 1973 г. из-под пера талантливого российского историка Николая Николаевича Молчанова (1925–1990). В предисловии к упомянутой монографии отсутствие в ней научного аппарата объясняется пониманием того, что «частые и пространные ссылки могут отвлечь читателя от главной мысли, утомить его, сломать динамику чтения, а главное, породить в нём скуку — смертельный яд для любой книги». Если такой приём оказался приемлемым в увлекательном жанре исторического портрета, то тем более он к месту в столь сложной и насыщенной разнообразными сюжетными линиями и фактами работе, как эта.

К тому же любые затраты времени и сил на техническую обработку научного аппарата, несомненно, отвлекают от творческой составляющей как в вопросах содержания и глубины, так стиля и формы подачи материала. Для всякого автора, который работает без помощников, это обстоятельство на каком-то этапе обретает существенное значение. Исключение было сделано лишь по отношению к украинским СМИ. Но оно рассчитано на зарубежного читателя, у которого, как правило, отсутствует какое-либо внятное представление об Украине. Восполнению сего пробела и предназначена та пёстрая мозаика нашего повседневного бытия, которая нашла своё беглое отражение преимущественно на страницах украинской периодики.

Дело, в конце концов, не в источниках. Самое главное в любом произведении подобного рода — это интерес читателя. Ибо, как справедливо заявил французский философ, правовед и просветитель Вольтер /урожденный — Франсуа-Мари Аруэ/ (1694–1778) «все жанры хороши, за исключением скучного». Пренебрежение подобным предостережением — беда многих современных авторов.