Философия и методология науки

Достаточно вспомнить, что самые значительные технические новации последних столетий, меняющие реальные условия жизни целых поколений в гораздо большей степени, чем любые политические переустройства, — будь то железная дорога, электрическая лампочка, телеграф, химические удобрения или компьютер — основаны на познании законов природы, т.е. на достижениях математики, физики, химии и биологии...

Однако о жизни и взглядах политических деятелей различных эпох мы знаем в целом гораздо больше, чем о жизни тех, чьи труды заложили основу всех благ, комфорта да и хлеба насущного современного мира.

Выдающийся голландский математик и историк математики Б. Ван дер Варден, обращаясь к читателям своей книги, не без горечи восклицает: «Кто отдает себе отчет в том, что с исторической точки зрения Ньютон является самой значительной фигурой XVII века».

И хотя эта оценка никем, кажется, не может быть подвергнута сомнению, разбор архива величайшего ученого всех времен и народов, издание его рукописей и подлинное исследование его творчества начались только в середине нашего века.

Действительно, история науки и техники — одна из самых молодых отраслей исторического познания, область, целенаправленная разработка которой началась отнюдь не в отдаленные времена, а только в XIX веке.

И дело, конечно, не только в том, что мы призваны отдать должное дерзновенным усилиям наших великих предшественников разобраться в устройстве окружающего мира.

Первостепенная задача истории науки и техники как особой дисциплины отнюдь не просто мемориальная и общепросветительская.

Наряду с познанием мира, нам необходимо и познание законов нашего познания. Ибо наука в XX веке — мощнейший фактор общественного развития. С прогрессом науки и основанной на ней техники связаны как самые существенные надежды, так и самые серьезные тревоги человечества за свое будущее. Процесс научно-технического развития должен находиться под контролем общества, им надо управлять.

Именно поэтому весьма актуальной является задача построения теории развития науки — теории, объясняющей и раскрывающей механизмы успешного функционирования науки и эффективного ее развития.

Историческому исследованию науки и техники принадлежит в этой связи особое место: именно оно может и должно послужить отправной точкой, стать эмпирическим базисом для обобщений любого типа — как для создания общей теории науки, так и для практических рекомендаций в области научного менеджмента, ее организации в качестве особого социального института.

Все это в конечном счете позволит лучше понимать наше прошлое и настоящее, хотя бы отчасти заглядывать в будущее, т.е. прогнозировать и проектировать пути общественного развития. В этом и состоит высший «запрос» к постановке задач исто-рико-научных и историко-технических исследований, в этом их особая общекультурная, гуманистическая значимость.

2. ИСТОРИЯ НАУКИ ТОЖЕ ИМЕЕТ СВОЮ ИСТОРИЮ

Основная проблематика историко-научных исследований была осмыслена только в XIX в., но история науки понималась тогда либо как раздел философии, общей истории культуры, либо как особый раздел той или иной научной дисциплины. Специфика ее предмета и задач, особенности ее исследовательских программ, место в семействе других дисциплин были предметом дискуссий еще долгие годы.

Трехтомная «История индуктивных наук» В.Уэвелла была неким введением, по замыслу автора, к будущей «Философии индуктивных наук».

Уэвелл писал: «Исследование путей, которыми наши предки приобрели наше умственное достояние, может показать нам и то, чем мы владеем и чего можем ожидать, — может не только привести нам на память тот запас, который мы имеем, но и научить нас, как его увеличить и улучшить. Совершенно справедливо можно ожидать, что История Индуктивной Науки доставит нам философский обзор существующего запаса знания и даст нам указание о том, как всего плодотворнее могут быть направлены наши будущие усилия для расширения и дополнения этого запаса. Вывести такие уроки из прошедшей истории человеческого знания и было первоначальной целью настоящего труда».

Известный историк Г.Т.Бокль включил в свою «Историю цивилизации в Англии» обзор важнейших философских, физических и геологических воззрений, справедливо полагая их важным фрагментом английской и шотландской культур.

Аналогичные историко-научные сводки были сделаны для «Истории XIX века» французских историков Э. Лависса и А.Рамбо.

Один из крупных ботаников XIX в., А. Декандоль, рассматривал свои труды по истории науки в качестве раздела биологии.

И подобных примеров достаточно много.

Так, труды русских химиков В.В.Марковникова и А.Н.Бутлерова по истории теории химического строения были естественным продолжением поисков обоснования этой теории в интерпретации А.Н. Бутлерова.

Профессионализация истории науки сложилась к концу XIX века.

Признание ее в качестве самостоятельной научной дисциплины произошло только в 1892 г., когда во Франции была создана первая специальная кафедра по истории науки.