Философия и методология науки

«Физик предпочитает забыть путь, который привел его к открытию. Он шел по извилистой дороге, сворачивая иногда на ложные тропы, — об этом не хочется теперь даже вспоминать. Ему, может быть, даже стыдно, он разочарован в себе из-за того, что так долго возился. «Сколько времени я потерял, пойдя по такому пути, — говорит он сам себе. — Я же должен был сразу понять, что эта дорога никуда не ведет.» Когда открытие уже сделано, оно обычно кажется таким очевидным, что остается лишь удивляться, как никто не додумался до этого раньше. В таких условиях никому не захочется вспоминать о той работе, которая привела к открытию. Но это все просто противоречит желанию историка науки. Он хочет узнать о различных влияниях на работу, о промежуточных этапах, и его порой интересуют даже ложные тропинки. Это две несовместимые точки зрения. Большую часть своей жизни я прожил как физик-исследователь, а это означает, что все промежуточные этапы я должен был забыть как можно скорее».

И вот историк науки в своем стремлении узнать «как на самом деле было?» оказывается перед необходимостью добросовестно анализировать ложные тропинки, ошибочные результаты и утратившие силы теории, все «зигзаги» на пути к научной Истине, которую ассимилирует и воплощает современная система знаний. Естественно, что необходимость такой удивительной работы была осознана далеко не сразу.

4. «ПРЕЗЕНТИЗМ» И «АНТИКВАРИЗМ» - МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ДИЛЕММА ИСТОРИКО-НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ

Исторические исследования, несомненно, обладают значительной спецификой. Своеобразен и объект изучения истории («прошлое») и эмпирический материал (массив «исторических источников»). Историк должен описать то, чего уже нет, с чем нельзя вступить в непосредственный контакт даже с целью изучения, и поэтому историческое описание всегда, по сути дела, — реконструкция. Историк вынужден опираться на свидетельства чужих глаз, не имея возможности увидеть то, что его интересует, собственными глазами.

По выражению французского историка Марка Блока, «мы играем роль следователя, пытающегося восстановить картину преступления, при котором он сам не присутствовал, или физика, вынужденного из-за гриппа сидеть дома и узнающего о результатах своего опыта по сообщениям лабораторного служителя».

Историк лишен возможности подвергнуть свои воззрения на эпоху, которую он изучает, критическому эксперименту и, опираясь на полученные данные, безжалостно отбросить неверные представления. И тем не менее никакие особенности исторического познания не заставят усомниться в его глубинных притязаниях быть объективным и в самих возможностях реализовать эти притязания.

«Если под наукой подразумевать попытку выявить, что же на самом деле происходит, то история есть наука. Она требует той же самоотдачи, той же безжалостности, того же страстного стремления к точности, что и физика», — писал австралийский философ Джон Пассмор.

Историки разделяют общезначимые для всего научного сообщества установки и правила, к которым, в частности, относится и стремление к построению истинных высказываний об объекте изучения, и владение процедурами проверки этих высказываний.

Теперь попробуем «подглядеть» Некоторые правила, соблюдение которых дает историку (в том числе историку науки) возможность строить и накапливать подлинные знания о прошлом.

«Презентизм» и «антикваризм» — это специфические термины, в которых научное сообщество историков культуры зафиксировало две основные целевые установки, в рамках которых совершается любое историко-культурологическое исследование.

Презентизм — стремление рассказать о прошлом языком современности.

Антикваризм — желание восстановить картины прошлого во всей их внутренней целостности, безо всяких отсылок к современности.

Каким же образом эти установки определяют реальный ход исторической реконструкции и само прочтение исторических источников? Возможен ли рациональный выбор одного из этих методологических подходов к анализу прошлого?

Разберем для этой цели один хрестоматийный пример грандиозного географического открытия — посмотрим, как исходные установки определяют историко-научный анализ путешествия Колумба.

5. ОТКРЫЛ ЛИ КОЛУМБ АМЕРИКУ?

Кто же сегодня не знает, что «Колумб открыл Америку»?

Профессиональный историк науки, впрочем, высказывается гораздо более скромно: «Он первый пересек Атлантический океан в субтропической и тропической полосе северного полушария и первый из европейцев плавал в Американском Средиземном (Карибском) море», — пишет И.П.Магидович в «Очерках по истории географических открытий».

Попробуем разобраться в причинах этой мудрой осторожности.

С какой целью, когда и куда отправились в море корабли Х.Колумба?

Мы знаем, что Х.Колумб искал морской путь в Западную Индию и предлагал испанским монархам проложить торговые маршруты, которые позволили бы не сталкиваться военным и политическим интересам Испании и Португалии.

Таков общий, социокультурный контекст его дерзкого проекта, определившего цели Колумба-капитана.

Когда и куда плыли его корабли?

Известно, что Колумб успел совершить четыре путешествия: